Глава 32.
Рекламой в кинотеатрах уже никого не удивить. Наоборот, некоторые предпочитают опоздать минут на пять, а то и десять к началу сеанса. Тем более фильм был далеко не кассовый. Так, очередная голливудская поделка на тему супергероев. Потому в кинотеатре все равно начинали сеанс, если билеты были куплены, а народ еще не пришел.
Незамысловатые истории миллиардеров, что по ночам ровняют морды гопникам и прочим силам зла, неплохо шли на выходных утром. А в будний день, когда подростки грызут гранит науки, на сеанс пришло три человека. Два китайца, которым вообще было плевать на происходящее на экране, они просто зашли отогреться, от суровой сентябрьской русской зимы.
Третьего контролер даже немного испугалась. Здоровяк в плаще, надвинутой на глаза бейсболке и с лицом замотанным шарфом. Открытая полоска кожи поблескивала позолотой, видимо извращенец накрасился. Впрочем, Москва не Рязань, а вел посетитель себя тихо. Мало ли странных личностей ходит по кинотеатрам.
«Штампы наше все», следовало бы приколотить табличку под знаменитыми буквами в Лос-Анжелесе. Данный киношедевр штампами изобиловал. Главная героиня, немного негритянка, немного азиатка, в промежутках между мордобоями активно заглядывалась на девушек. При этом боролась за справедливость, демократию и любовь.
Переводчики не стали переводить ее имя и продолжали называть ее Манки-Вумен. Прокатчики справедливо рассудили, что на боевик «Женщина-Обезьяна» народ не пойдет вовсе. На субтитры, которые почему-то были на китайском, вообще никто не обращал внимания. Китайцы довольно плохо знали русский, так что не могли оценить, насколько дубляж не соответствует тексту.
Лейтенант-Оклахома, Человек-Бобер и Айронгей, помогали Манки-Вумен взрывать секретный завод по производству отравленных диоксином презервативов, где-то в окрестностях ГУЛАГа. При этом герои успевали расстреливать десятки охранников, из которых почему-то половина была неграми, и рассуждать о том, что всякая жизнь священна и убивать никого нельзя.
Контролер заглянула в зал, проверить как идет сеанс. Вопли убитых на экране и мега-взрывов от лесби-пушки Манки-Вумен, женщину не тревожили. За пять лет работы она научилась не обращать внимания на кино. Посетители вели себя нормально на первый взгляд. Здоровяк, так и не раздевшийся в зале, громко и резко хохотал. А китайцы что-то оживленно обсуждали. Женщина удовлетворено кивнула и пошла в коридор, посплетничать с Михаловной.
- Нет, я уверен, друг мой, - сказал один из китайцев товарищу – что эти белые поголовно скорбные умом!
- Но это же не русские снимали, - с сомнением в голосе ответил второй – а американцы.
- Ты бы своим детям такое показал?
Второй промолчал. Уже месяц они жили в России и обычаи варваров зачастую ставили их в тупик. Как можно показывать детям полуголую женщину, беспрестанно ругающуюся матом, он понять не мог.
Манки-Вумен как раз раскидала пятерых центнерных качков и зарядила монолог о любви и демократии. В субтитрах ее речь разительно отличалась:
- Драный догматик! Я тебя сама прикончу! Никакая, мать ее через дымоход, Иштар не понадобится!
- Воительница, я тут влюбился в Человека-Бобра, а он не обращает на меня внимания, давай поговорим о чувствах? – Айронгей слегка всплакнул, проломил череп очередному охраннику железным кием и повернулся к главной героине.
- Тай! Подонок, лучше бы ты меня на Кольцах бросил! – текст плохо передавал эмоции, но на экране Манки-Вумен выразительно трясла миротворческим гранатометом.
Тем временем Лейтенант-Оклахома героически пытался спасти детей от взрыва, который герои сами устроили. Получалось плохо. Детские ножки и ручки разлетались в разные стороны. Подкопченный Лейтенант рыдал, бился в истерике и выволок из пожара одного пацана, который тут же помер, выдавив из себя «спасибо дядя» на очень хреновом русском. Манки-Вумен подошла, чтобы слиться с соратником в припадке истерии и поговорить о чувствах. Как всегда, в американских фильмах о супергероях, все деньги ушли на спецэффекты и на нормальный сценарий уже не хватило.
- Если бы я поставил таймер не на пять минут, а на пять минут и четыре секунды, - вопил Лейтенант-Оклахома – Если бы я не пошел служить в супергеройский отряд… Тогда, мальчик бы выжил! Ему-то легко, а мне теперь всю жизнь с этим жить.
- Ты законченный дебил, - мрачно ответила на китайском Манки-Вумен – и мне с вами, дегенератами, тут торчать неизвестно сколько! Где же выход? Сомневаюсь, что у Тая такое хреновое чувство юмора, видимо, снаружи еще хуже, чем здесь.
Китайцы переглянулись и пошли к выходу. Фильм, даже с субтитрами на китайском, был попросту идиотским. Они чуть отогрелись и собирались дойти до ближайшей кафешки, чтобы отдать должное привычными пельменям и экзотической водке.
Между тем события на экране набирали остроты и бреда. Посреди заснеженной тюрьмы, по сюжету затерянной в тайге какой-то неизвестной восточной страны, зачем-то построили небоскреб. На крыше величественного здания сражались Манки-Вумен и Злобный Гад. Разумеется, все остальные герои терпеливо ждали своей очереди получить кувалдой по хребту и ни разу не напали на Злобного Гада сзади. Видимо, берегли честь и достоинство супергероя.
Прошла только треть фильма, так что сейчас главные герои героически отхватывали люлей от зла. Чтобы потом, проговорив все монологи и поделившись чувствами, обрести подлинную мощь киногероев и вломить Злобному Гаду. Манки-Вумен обязана была брякнуться с небоскреба, ну не зря же в конце концов, его воткнули посреди девственной тайги.
- Не хочу, идите в баню! – орала в субтитрах пленница кино.
Сюжет был неумолим, а врезать Злобному Гаду по-настоящему, чтобы у него уши отвалились, у нее не получалось. Перекачанный злодей зверски мочил Манки-Вумен и подпинывал к краю крыши. Под тяжким авторитетом сценариста и постановщика, ей приходилось махать руками и ногами как взбесившемуся вентилятору и все время мимо.
- Тай! Меня же здесь угробят к едреням! – завопила она в субтитрах.
Хотя в дубляже Злобный Гад решил передохнуть, чтобы Манки-Вумен успела произнести идиотский монолог.
Ваал скинул плащ, дурацкую шапку и пошел к экрану. Выждав пока Манки-Вумен таки сбросят с крыши, он разорвал грань между реальностью и вымыслом. После чего вырвал извивающуюся Кубану в наш мир. Небрежно сломал шею и выхватил из осевших останков Нины Палаткиной легкое тело самой красавицы.
Кубана попыталась воткнуть в золотого бога жало, но скорпионий хвост бессильно скользнул по металлической чешуе.
- Все, хватит! – раздраженно заявил он, держа девушку за горло – Побегала, развлеклась, пора вернуться домой.
Ваал внимательно, как тряпку на базаре рассматривал Кубану, поворачивая то одной стороной, то другой.
- И чего Иштар беспокоилась? – хмыкнул он – Надо было вас сразу в пасть Демиурга закинуть. Так нет, будущее ей туманно и опасно. Столько беготни, а в итоге все равно приходится вас силком волочь, как я ей и говорил. Да не крутись ты, дура! Тебя ждет роль спасительницы миров и все такое… Короче, Иштар тебе все объяснит на Кольцах, я больше в ломании костей соображаю, чем в трепотне языком.
Кубана перестала брыкаться и что-то пыталась сказать. Железная хватка бога держала крепко, как физическое тело, так и духовное, так что из горла раздавался лишь сип. Наконец Ваалу надоело, и он чуть-чуть ослабил хватку.
- Ну, чего тебе? – пробурчал Ваал – Говори быстрее, сейчас вернется контролер и отправимся на Кольца.
- Попрощаться… обряд… пожалуйста… - глаза девушки были полны горестных слез, такие большие и умоляющие, что даже старый бог не выдержал.
- Оставляй свое идиотское послание, только давай быстрее.
Ваал знал про Ратину, но зерцальным насмешникам путь к Демиургу был закрыт. Ничего дурного в том, что будущая жертва попрощается с подругой он не видел. Наоборот, может быть придется меньше пинать к пасти Демиурга.
Призрачная плоть, даже колдуньи, с трудом взаимодействовала с физическими предметами. Хорошо хоть телефон выпал из кармана Кубаны в тот момент, когда Ваал выдергивал ее в реальный мир. С огромным трудом она перевернула аппарат и кое-как набрала сообщение Ратине «прощай, люблю тебя как хризантемы». Ваал прочитал набранный текст, брезгливо сплюнул и отвернулся. Девчачьи нежности он воспринимал как слабости.
Кубана быстро оглянулась и заметила, что бог отвернулся. Кошачьим движением она сдернула с шеи трупа невзрачный медальон. Крошечный кусочек оплавленного бутылочного стекла на серебряной цепочке. Вот только стекло это было из Хиросимы и в него вплавилась часть человеческой души. Артефакт почти не фонил, но действовал одинаково эффективно и в Тяжелом Мире и на Кольцах. Ратина должна была получить условный сигнал, а второй артефакт обеспечит ей проход. Девушка не только не улыбнулась тому что обманула Ваала, но даже не позволила себе тень надежды. Сверхъестественные существа очень чувствительны к подобным вещам. Так что в Кубана купалась в отчаянии и обреченности.
Контролер увидела, что азиаты вышли из зала и зашла проверить обстановку. Она опасалась, что странный извращенец устроит какую-нибудь гнусную выходку. Даже, от таких мыслей у нее холодело сердце, может заняться рукоблудием в общественном месте.
На ее счастье Ваал спешил и убил ее практически мгновенно. Брызги крови и клочья мяса заляпали почти весь кинозал. Бог не удовлетворился уничтожением тела и так же быстро растерзал душу. Высвобожденную энергию он направил в нужное русло и открыл портал на Кольца. После чего зашвырнул поникшую Кубану на ту сторону и шагнул следом.
Ратина выскочила из зеркала в мужском туалете кинотеатра спустя двадцать секунд и нашла в зловонном, испачканном человеческими останками кинозале тело Нины Палаткиной. Зерцальный насмешник закрыла глаза мертвой девушки и покинула кинотеатр. Ей предстояло умереть и от этого холодок бежал по спине.
Свежие комментарии