Политолог Олег Неменский — о том, почему для украинского урегулирования важна идея референдума в Донбассе
Через несколько дней после нашумевшей встречи президентов России и США в Хельсинки мировая информационная среда разразилась новой сенсацией. Если верить утечкам, Владимир Путин предлагал Дональду Трампу идею проведения в Донбассе референдума под эгидой международных организаций. Никакой конкретики, правда, нет, но для обсуждения это хорошо — все могут фантазировать в меру своих сил.
Однако в идее нет ничего нового: Россия выступала с таким предложением еще с весны 2014-го. Референдумы, которые состоялись в регионе 11 мая того же года, не могли быть признаны Москвой из-за самопровозглашенного статуса проводивших их властей. Но идеи проведения их в другом юридическом статусе высказывались и прорабатывались российской стороной уже тогда. Как, кстати, и все последующие годы.
Если считать, что вопрос вновь поставлен на повестку дня, то возникает ряд сомнений, которые пока трудно как-то разрешить.
Во-первых, какие вопросы могут быть вынесены на такой референдум? Стоит понимать, что народные республики должны считаться с результатами референдума, прошедшего 11 мая 2014 года, — они являются основой всего их правового строя. А тогда, напомню, 89% в Донецкой области и 96% в Луганской поддержали объявление «государственной самостоятельности» самопровозглашенных республик. И хотя слово «самостоятельность» (в украинском варианте было «самостійність») необязательно трактовать как «независимость» («незалежність»), все же вопросы нового референдума не должны противоречить результатам предыдущего.
Да, вряд ли на новом референдуме может появиться вопрос о независимости и тем более о присоединении к России. Вопросы могут касаться лишь формата участия в составе Украины. Но захотят ли теперь жители Донбасса отвечать «да» фактическому возвращению в состав государства, которое с ними воевало? Ведь судьба референдума напрямую зависит от того, придет ли на него народ, не проигнорирует ли.
Другая проблема: а каковы должны быть условия проведения такого референдума? Понятно, что Украине необходимо для этого ввести много изменений в свое законодательство (в том числе в конституцию), которые она обещала осуществить еще по Минским соглашениям. В любом случае референдум предполагает признание со стороны Киева легитимности властей народных республик, что пока считается там недопустимым.
Кроме того, придется отказаться и от той концепции конфликта, на которой настаивают Украина и Запад и которая уже зафиксирована в украинском законодательстве: что это якобы не конфликт между Украиной и регионами, а конфликт между Украиной и Россией, «оккупировавшей» часть соседнего государства. Киеву придется пойти на прямые переговоры с властями ЛНР и ДНР, признать их стороной конфликта, что пока видится несбыточным пожеланием.
К этому добавляются и другие вопросы, которые неминуемо поднимут с украинской стороны. Например, кто в ходе проведения опроса будет контролировать границы народных республик с Россией? Кто и как сможет осуществлять агитацию? И так далее. Нетрудно представить себе, как вся тема референдума опять потонет в потоке этих вопросов и выдвигаемых со стороны Украины требований.
Следующая проблема: на какой территории может быть проведен такой референдум? Только в «отдельных районах Донецкой и Луганской областей»? Но это означает, что для ЛНР и ДНР результаты референдума будут не вполне легитимными, так как в них не примут участие жители тех территорий, которые с точки зрения законодательства народных республик находятся под оккупацией Украины. Разумнее проводить референдум на всей старой территории двух областей, но для Киева это будет означать просто их сдачу народным республикам.
Даже если условия будут выполнены, то не разумнее ли тогда вначале провести местные выборы, а уже потом, под контролем всеми признаваемых властей, объявить референдум? Ведь для местных выборов выполнения всех этих условий вполне достаточно.
Но главное, что все это подразумевает неизбежную федерализацию Украины, которой Киев так сопротивляется. Какие бы права по референдуму ни получил Донбасс, тут же как минимум те же права потребуют и другие области страны, причем не только на юго-востоке, но и в западной ее части. Таким образом, для проведения референдума Украина должна согласиться на все те условия, против которых она так сопротивлялась все эти годы.
Реально ли это? Полагаю, что нет. Однако это не значит, что сама постановка вопроса не имеет смысла. России необходимо постоянно заявлять и настаивать на своем видении конфликта и путей его разрешения. На самом деле российская позиция здесь очень сильна, ведь все предложения основаны на международном праве, на соблюдении права на самоопределение при одновременном отказе от каких-либо претензий на присоединение этих территорий. С этими предложениями трудно спорить, а значит, они помогают занимать сильные переговорные позиции.
Пока важно делать эти заявления уже только для того, чтобы возвращать в обсуждение конфликта в Донбассе фактор общественного мнения его жителей. Ведь модель конфликта, которую предполагает западный подход, основана на их полном игнорировании. Жители считаются молчаливой людской массой под «оккупацией», у которой просто не может быть своего мнения и своей воли. Вот с этой лживой позицией, обессмысливающей весь переговорный процесс по разрешению конфликта и неизбежно заводящей его в тупик, и надо бороться. Независимо от того, каковы реальные шансы на принятие адекватного видения конфликта другой стороной, о нем надо регулярно напоминать.
Никуда не деться от того факта, что донбасский конфликт может быть разрешен только тогда, когда он перестанет быть выгоден Киеву. И никакие сценарии его разрешения без этого принципиального условия действовать не будут, даже если на них согласятся и Москва, и Вашингтон, и Брюссель с Берлином.
Но надежда на улучшение ситуации есть. И в немалой степени она связана с фактическим появлением нового формата переговоров — Путин–Трамп. Доказательством тому — сообщения о том, что Владимир Путин будет приглашен с визитом в Вашингтон осенью этого года. Процесс переговоров напрямую между президентами двух стран обещает сдвинуть нынешнее положение с мертвой точки. Несомненно, что именно Вашингтон может сейчас оказывать на Киев решающее влияние. Кроме того, сам факт этих переговоров является сильным сигналом всему Западу, что по украинским проблемам с Москвой надо разговаривать, а не выступать с ультимативными требованиями.
Олег Неменский, газета «Известия»
Свежие комментарии