MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.

Уи. (Часть 1)

Павел сидел на мосту, свесив ноги в сторону великой реки России - Волги. До водной глади ему было, конечно, далековато. Да и травматично, ибо водная гладь находилась в твердом состоянии. Ха, один рывок, неуклюжее падение, и тельце Павлика размазалось бы по издырявленному рыбаками-любителями льду.
- Пошли все в жопу и нафуй, - сказал Павел, нещадно путая гендерные понятия. - Все, бл&ть!

- Все или всё? - раздался голос рядом.
- Все, - машинально ответил Павел, разглядывая рыбацкие лунки.
- И даже я?
- Да и ты.
- Тогда определись с посылом.
- Просто съ&бись, - отмахнулся удручённый Павел.
- Я могу уйти, но кому от этого станет лучше? – вкрадчиво произнес голос. - Тебя же Павел зовут?
- Допустим!
- Здравствуй, Допустим! Странное имя, реально.

Только теперь Павел огляделся, но кроме стоящей рядом свиньи, ни#уя совсем не обнаружил. Мелких размеров свинья-недомерок была грязно-белой, с небольшими добродушными глазками и чёрным расплывчатым пятном на лбу, придававшим ей лёгкое сходство с последним генсеком СССР, Горбачёвым.

- Е@ать! Е@ать два раза! - заорал Павел. - Я с кем щас говорю?!
Парнокопытное тихонько хрюкнуло, и… улыбнулось.
- Ты кто, б&ять, - не спросил, а просто сказал о#уевший Павел.
- А ты-то кто? – свинья по-собачьи уселась рядом с ним. Уютно запахло теплым хлевом, и вареной картошкой.
- Ты же знаешь!
- Павел?
- Допустим.
- Это у тебя такое отчество?

«ПиZдец. Пить меньше надо…»
Павел ткнул локтем, сидящую рядом свинью и отрезал:
- На#уй иди уже!
- Это в сторону Саратова, или откуда везли? – немедленно спросила та.
- Е@a-а-ать! Тебя еще и возят?!

Животное оглянулось, неуклюже повернувшись всем корпусом, и уныло повело пятачком.
- Меня убить хотели, веришь?
- Меня тоже, - ответил Павел.
Свинья вскочила и, цокая копытцами, обошла Павла по окружной директории.
- А зачем ты тут сидишь? Холодно.
- Хотел свести счеты.
- Банкомата поблизости нет, - хихикнула свинья.

Павел открыл рот, но произнести смог только:
- Инна...
- Так твою девушку зовут?
- Ты со своими расспросами достала уже!
- Я послушаю в два свиных уха, - сказала свинья и подвинулась поближе.

Надо отдать должное обстоятельствам... Хотя, хули отдавать? Павел приобнял свинью.
Возможно, от холода. Или от грусти. Да какая разница? Посиди на мартовском мосту часа три. Рыбаку будешь рад, не то что свинье.
- Что-то у тебя с экстерьером не так, - заметил Павел, разглядывая животину.
- Это от отца, - вздохнула свинья.
- Обычно свиньи розовые.

Свинья поспешно отодвинулась и подозрительно спросила:
- У тебя были свиньи до меня?
- Ну, если людей считать, то да.
- Я тебе честно скажу. Зима была ёмаё. Там минус тридцать, реально.
- Помню. У меня батарею прорвало. Лопнула, бл@ть. Тут же замерзла. Не затопил никого.
- Так вот. К нам в свинарник кабан из леса пришел. И мать нашу...
- Вы@б?
- Нет, согрел.

Павел поёжился, как от холода.
- Родителей не выбирают, - заметил он.
- Я бы, может, элитный был, - со вздохом ответила свинья.
- Ты зачем в мужественном числе разговариваешь?
- Дык...
- Хуль дык? Свинья - это женственный род. А ты - свинья.
Животное нелепо повалилось брюхом кверху и гордо сказало:
- Я - свин, совесть имей?

Совершенно не застрахованный от подобных выпадов Павел резко вскочил и отбежал на пару метров.
- Йоптваю мать! – заорал он навстречу ветру, - Это пиZдец! Я сижу на мосту, рядом со мной лежит говорящая свинья и показывает свой #уй!
- Не говорящая, а разговорчивая, - уточнила свинья, - и не свинья, а свин я.
- Встань сейчас же!
- Хорошо, - согласилось животное.
- Вот так лучше.

Свинья конфузливо потопталась и спросила:
- На четыре ноги можно опуститься? Мне так удобней.
- Давай.
- Спасибо, - сказала свинья.
- Это пиZдец, это ё@аный на#уй пи$дец!
- Я некоторые твои слова не понимаю, - сказала свинья, или если верить увиденному Павлом, свин.
- Например?
- В предыдущем предложении ты два раза сказал "это", а потом какую-то бессмыслицу. Непонятную. По тону я понял, что у тебя негодование. Или удивление.
- Это мат, - резюмировал Павел.
- Как в шахматах?

Павел искоса рассматривал животное.
- Ты откуда так научилась... Сорри, научился, - поправился Павел, - говорить-то по-нашему?
- Сторож телевизор смотрел часто. Сутками, через трое. А у меня место было, совсем не у сиськи. Я же одиннадцатый.
- #уясе, кабан насчет плодовитости не промах был совершенно.
- Зверь!
- Алименты платит? - неумело пошутил Павел.

Свин смерил Павла взглядом и уткнул пятачок в асфальт, явив безысходность окружающему пространству.
- Жопу подвинь? - Павел звонко шлёпнул свина, чтобы вывести того из транса, - или просто отведи.

Свин послушался, и вперился в человека преданными глазами.
- Лан, я пошел, - наконец сказал Павел.
- А я?
- А ты сиди.
- А с тобой если?
- С тобой посидеть, поболтать, наверное, можно, а так...
- Я пропаду…
- Ты мне и до встречи на#уй не впился абсолютно. - Павел почесал затылок и быстро пошёл.

- Паш, - свин зацокал копытцами следом, - не бросай меня, а?
Павел обернулся. Огромный мост, на котором стояли они со свином, был пуст, только изредка проезжала случайная машина.
- По пешеходной зоне ходи, будущий шашлык.
- Да? – послушно спросил свин и прижался вплотную к ограждению моста.
- В воду не пизданись.
- Так лёд же?
- А проталины вот там?

Свин просунул пятачок между перилами и оценил возможный ущерб, а дальше пошел ровно посредине. Машины и вода предвещали угрозу, а Павел - нет. Но свин держался почтительно сзади: вдруг пнёт?
- Паш?
- Что надо?
- Я цвета могу угадывать.
- А мне-то не по#уй ли?
- Правда, всего два.

Павел обернулся и пристально глянул:
- Синий и желтый? Сало, бл@ть.
- Нет! Хочешь, угадаю, какого цвета на тебе свитер?
- Я и так знаю.
- Ну, пожалуйста! Всего одна попытка!
- Давай, скажи очевидную реальность.
- Красный!!!
- Ха, экстрасенс. Не впечатлило.
- А как ты думаешь, почему я узнал твоё имя?
- Кстати, тоже вопрос.
Свин улыбнулся и Павла передёрнуло. Всё время общения со свиньёй ему казалось, что он намедни наелся псилоцибов, запил их палёной водкой, а после этого закурил совсем не «Редмонт».

Животное выждало театральную паузу и хорошо поставленным голосом сказало:
- На тебе майка "Детройт ред уингз". Номер тринадцать, а сверху написано - Дацюк.
- Дацюк написано латиницей! Е@ать мой #уй! Как?!
- Я слегка знаю английский, - скромно потупился свин.
- Может, и транслит знаешь?
- Извини, я телевизор смотрел, про интернет только слышал.

Мост окончился. Павел нервно оглянулся и ускорил шаг, но свин по-прежнему резво семенил следом.
- Отстань, бл@дь! А то ё@ну!
- Паш, я полезный! Смотри, светофор… - весело перебил свин.
- Мне-то на#уй? Я, пешеход, прав во многих случаях.
- Сейчас красный будет.

И светофор послушно переключился на красный.
- Не убедительно. После зеленого всегда так, - фыркнул Павел.
- Что такое зеленый? - доверчиво спросил свин.
- Ты ж смотрел телевизор. Там все на зелени построено.
- А светофор так и останется до утра красным.
- Да нах? - Павел вперился в светофор, - вот смотри, чик-чик и...
- Красный будет.

В трёхглазом монстре действительно что-то щелкнуло, красный цвет заклинило.
- Йоптваю! Уличная цветомузыка реально слушает невзрачную свинью. Это пи$дец!
Свин гордо поклонился, и снова спросил:
- Так берешь меня с собой?

Весенний ветер дохнул в лицо. Павел почесал щетинистый подбородок. В черепной его коробке вяло шевельнулась новорожденная идея.
- Зовут тебя как? Хочешь быть Степашкой, как в усыпательной передаче для пиздюков?
- Так это заяц! – хихикнул свин.
- Бля, попутал сдецолино, ы-ы-ы. Так как-же? Хрюша?
- Не!

Свин, бодро забежав вперед, присел. Павлу даже показалось, что сейчас он по-собачьи подаст ему переднюю ножку. Из таких его бабушка варила вкусный холодец, а дедушка жрал его с пекучим хреном.
- Зови меня Уи, - сказал навязчивый попутчик.
- Уи? – задумался Павел, - Всего две буквы?
- Это сокращенно, - потупился свин.
- Уильям или Уинстон?
- Трубку курить научишь - буду Уинстон.
- А если не научу?
- Значит, стану писать сонеты…

Свинья опять уставилась в Павла преданными слезящимися глазами:
- Возьми меня, а?

(туби континуед)

© MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.

Уи (Часть 2)

Павел строго осмотрел свина. В конце-концов, особо он не помешает. Взять приблудную свинью – не жениться. Опекунство оформлять, опять-таки не требуется. Ответственности – ноль, а польза может и будет.
- Беру, - сказал он. - Но не верю в твои способности. Пошли в магазин.
- А ночью разве работают? – удивился свин.
- Круглосуточно, особенно этот.
- Я есть хочу, - чуть подумав, ответил Уи.
- А что едят свиньи?
- Я - молоко только ел. Иногда.

Павел снисходительно усмехнулся:
- Молоко обычно пьют.
- Не важно, внутрь же?
- Так педерасты говорят. Внутрь же, хе-хе.
- А кто это? – поразился свин.
- Такие же долбо@бы, как и зоофилы. Коз трахают и друг друга.
- А свиней?
- Могут, - предостерег Павел, - держись от них подальше.

Магазинная дверь звякнула колокольчиком, впустив сначала свинью, затем человека. Полная продавщица со старомодной завивкой подняла голову, спросонья щуря густо накрашенные глаза, и недовольно пробурчала:
- Время - четвертый час! Всё не нажрутся!
- Лан, теть Зин, - поздоровался Павел, - без обид, приспичило.
- А-а-а, Пашка, мать твою, хе-хе, – оживилась баба. - Шаурму разогреть? Со свининой?

Павел виновато глянул на попутчика и покачал головой.
- Не, теть Зин, с курицей давай. И пакет молока.
- Может, пива лучше? – хмыкнула продавщица.
- Он не будет пиво.
- Кто он?
- Вот он. Уи.

Свин цирковато поклонился. Продавщица растерянно осмотрела странное животное и окончательно проснулась.
- Пашка, ты где его нашел?
- Он по мосту гулял.
- Один?
- Еще не хватало, чтобы вдвоем, - сострил Павел.

Тетя Зина, искоса поглядывая на Уи, согрела шаурму и достала из холодильника литровый пакет молока.
- Холодное, - заметила она заботливо, - не простудится?
- Не должен, - задумчиво ответил Павел. – А миски тут, часом, не найдётся?
Миска нашлась. Не новая, и не слишком чистая, но вполне пригодная для свинского поглощения еды. Надо отдать должное уму и такту Уи. Перед тётей Зиной он даже вида не подал, что способен изъясняться по-человечески, а терпеливо дождался, пока Павел вскроет и выльет в миску пакет молока. Затем благодарно опустил туда рыльце, и принялся жадно пить, подрагивая ушками.

Павел с минуту полюбовался, как питается его четвероногий друг, и повернулся к прилавку.
- Тёть Зин, колоду карт еще.
- Как всегда? - продавщица подмигнула с видом заговорщика, - заряженную на успех?
- Не-е, - потряс головой Павел, - не тот случай, обычную. 52 листа.
- Держи, катала.

Павел дождался, пока миска опустеет, и, расшаркавшись, увёл Уи из магазина. На углу, под фонарём, нашлась подходящая скамейка, там они и устроились: Павел присел, а свин примострился у него в ногах.
- Вот зацени.

Павел распечатал колоду, сделал шафл, потом тупо перемешал, подснял несколько раз.
- Смотри внимательно. Тут десять карт.
- И?
- Уи, - передразнил Павел и принялся раскладывать.

Свин конфузливо потоптался на копытцах:
- Не сердись. От меня что требуется?
- Угадаешь, где красные?

Перед Уи на асфальте лежали десять карт рубашкой вверх. Павел склонился, упёршись локтями в колени, и внимательно смотрел. Свин немного подумал, а потом левым передним копытом поочередно наступил на третью, шестую и седьмую.
- Посмотрим, - азартно воскликнул Павел, переворачивая, - Оп-па! Нихуясебе!

Он недоверчиво теребил в руках выбранные свином карты. Действительно, две червы и дама бубей.
- А эти семь? - подозрительно спросил Павел.
- Красных там нет. Хотя одна непонятная.
- Сейчас заценим.

Непонятной картой оказался джокер. Остальные были трефы и пики.
- Давай еще раз? - Павел тщательно перемешал колоду.
- Легко.
- А ты только цвет можешь угадывать?
- К сожалению.
- А сердечки или подушечки? Вроде легко.
- Если потренироваться, может и смогу. Давай кидай.

Из новой раздачи Уи уверенно выбрал пять красных карт. Остальные были чернее черного.
- Нифуя себе! – поразился наконец уверовавший Павел. - Да ты - кладезь талантов!
- Спасибо. Но это еще не все.
- В смысле?
- Сейчас проедет красная машина, потом две невнятные. За ними - не совсем красная, но проблесково будет.
- физдишь, - не поверил Павел.

В отместку за его усомнение: сперва пронесся красный «матиз». За ним прошуршала отечественная «шестерка» и «королла», обе серые. А полицейская «семерка» ехала с звуко-цветовыми сигналами. Взвизгнув тормозами, она затормозила рядом с Павлом. Дверцы открылись, наружу выбрался плотный мент с чёрными усиками.
- Лейтенант Сидоренко, - по-полицейски представился мент, и по-милицейски продолжил: - какого, собственно, фуя, ваша собака без ошейника и намордника?
- Где вы тут собаку увидели? - вежливо спросил Павел.
- Вот это что за фуйня чуть больше бультерьера? – лейтенант Сидоренко кивнул головой в сторону свиньи.
- Это Уи.
- Что, млять?
- Уи это. К собакам его отнести можно с большой натяжкой.

Полицейский почесал затылок, слегка сдвинув на лоб фуражку.
- А меня это е9ёт?
- Видимо да, - спокойно ответил Павел.
- Ах ты, сука, грубишь мне тут, млять?
- Отнюдь, - пытался отвязаться Павел.
- Да ты еще и умник вдобавок? – придирался мент.
- Офицер, - Павел поморщился, как от зубной боли, - я иду домой, трезвый, пятнадцать суток мне совсем некстати.

Лейтенант замолчал, видимо, думал, к чему ещё прицепиться. Наконец произнес:
- Зачем так поздно?
- Скорее рано.
- Издеваешься?
- Не смею даже, - улыбнулся Павел.

Из машины тем временем нехотя вылез второй мент, при этом довольно-таки профессионально жонглируя наручниками. А точнее, просто подбрасывал и ловил.
- Сидоренко, ты что с ним рассюсюкиваешь? – мент спрятал наручники и на ходу открыл кобуру...
- Спокойно! – вдруг раздалось откуда-то снизу. - Не двигаться! Всё что вы сейчас скажете, будет использовано против вас в суде!

Сердцем и духом лейтенант Сидоренко был твёрже кремня, но когда увидел говорящую, точнее, голосящую свинью, его хватило только рот открыть. Его хватило. Кондратий, Евлампий - не суть важно. Сидоренко еще раз глянул на источник голоса, сделал три шага в сторону, нервно дёрнул щекой и канул ниц.

Второй служитель закона вдумчиво оценил ситуацию, и понял, что с напарником произошла какая-то беда:
- Всем стоять и лежать! Быстро! – заорал он, и, как огромное пушечное ядро, ринулся на поле битвы.

Павел мгновенно обдумал противоречивые команды, проникся. Ложиться на мартовский асфальт было нелепо. Стоять по стойке смирно — значило получить в солнечное сплетение кулаком. Павел выбрал нейтральный вариант и просто снова сел на скамейку.
- Я тебя ща уничтожу!
Полицай неотвратимо приближался.

***

Вряд ли Уи знал что такое подкат. Скорее всего, он толком и не понимал, что происходит, просто звериным чутьём ощутил, что грядет большая неприятность. Свин взвизгнул и геройски кинулся под ноги полицейскому. Сдавший недавно переаттестацию возможно, в детстве и любил погонять с пацанами в футбол, но со свиноподвижным мячом стандарт разыграть не смог.

«Мяч» просто запутался в ногах, и стандарт был разыгран с поребриком. Здоровенный полицай хаотично взмахнул руками и грянул оземь. Лицо полицейского хрустнуло немного ниже козырька, а весь остальной организм получил команду — спать!
Оба стража порядка неподвижно лежали в живописных позах. Первый, как цветами, усыпанный смятыми конфетными фантиками, огрызками хот-догов и бычками.

Павел потрогал ладонями лицо, затем затылок, макушку, и снова лицо.
- Ты чего тут наделал? - удрученно спросил он, - пропустив извечное своё «Йопта».
- Лежат, опасности не представляют, - по-собачьи отряхиваясь, заметил свин.

Павлу показалось, что он улыбается.
- Йопта! – возмутился он, внезапно вспомнив своё любимое слово, - Это же закон! А ты вырубил двух служителей за одну минуту!
- Вот такая моя свиная переаттестация!
Уи мелко, часто захрюкал – он смеялся.

Павлу стало жутковато. Он воровато оглянулся по сторонам и вскочил со скамейки.
- Слы, экстрасенс цветовой… – сказал он и быстро пошёл подальше от неподвижных тел, - Иди-ка ты подальше! Мне еще с ментами вопросов не хватало…

- Паф! – весело хрюкнул сзади Уи.
- Уройся, свинья!
- Паф! Паф! Паф!
Копытца бодро цокали сзади – навязчивый спутник и не думал отставать.
- Хуль ты шепелявишь, свинота?

Свин поравнялся с Павлом. Во рту он держал какую-то хреновину
- Паф, я фе фебя спаф?
- Ну, двояко вроде, завтра нежданчики могут прийти. В виде участкового.
- А мы их эфим, - свин неловко сплюнул, и на асфальт, глухо звякнув, упал табельный ми… полицейский пистолет.
- Да ты офуел! - воскликнул Павел, ещё раз оглянулся по сторонам и быстро спрятал ствол в районе копчика.

(туби снова будет континуевацца)

© MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.


Уи. (Часть 3)

Павел приложил ключ к домофону. Дверь сказала: "Орёл!", а, может, "OPEN", и, пикнув, открылась.
- Заходи, - дружелюбно пригласил он Уи.

Свин процокал прямо к лифту. Своим закрученным хвостишкой (в одной пивной такие, копчёными, подавали к пиву), он выписывал невозможные кренделя.
- Ты на миксер похож, - заметил Павел с улыбкой и, подумав, добавил, - или на блендер.
- Что такое блендер?
- Не озадачивайся, - ответил Павел, - такая херь, чтобы коктейли взбивать. Инна любит.

Уи подозрительно глянул на Павла.
- Она взбивает их свиным хвостом?
- Она пьет их!

Свин отвернулся и принялся юлить возле лифта. Присел, вскочил, и начал старательно прыгать: пытался нажать кнопку вызова.
- Ты хуль тут скачешь? – спросил Павел.
- Пешком что ли идти? - ответил запыхавшийся Уи.
- Мы пришли. Лифт до первого этажа ездит только сверху.
- В смысле?
- На первом я живу, не понятно?
- Понятно, почему ты никого не затопил, - ухмыльнулся Уи.
- Ну там... Мало ли чо, хе-хе. Может, погреб какой... Кароч не физди, милости просим в мои пенаты, да...

Он подошёл к своей двери и пошебуршился ключом в замочной скважине.
- Вперед, свинина!
Уи весело забежал в прихожую, огляделся, и заявил:
- Пахнет гораздо лучше, чем в хлеву!
- Чо ты сказал? - удивился Павел, принюхавшись.
- Хорошо здесь, - виновато пояснил свин.
- Ноги вытирай.

Свин послушно вернулся на коврик у двери и повозился, притопывая. Павел тем временем прошел на кухню. Первым делом достал из-за пояса милицейский ствол, и сунул его в коробку с инструментами, а коробку в шкаф. Затем открыл холодильник и стал задумчиво изучать содержимое.

Из еды обнаружилась половина пиццы с курицей и маслинами.
- Пиццу будешь?
- Что такое пицца? – осторожно спросил Уи.
- Ну, это как блин, только сверху всякой ненужной фуйни навалено. Вкусно, – ответил Паша, выкладывая находку на стол.
- Дай попробовать?
- Зачем ее пробовать, ее жрать надо, - Павел откусил здоровенный кусок, и протянул ломоть свину: - держи.

Уи опасливо обнюхал предложенное угощение и осведомился:
- Вы это едите?
Но ломоть взял и стал осторожно жевать.
- Е9анись! – возмутился Павел. - Это итальянская кухня! Чо? Сытно же!
- Вроде бы, - ответило переборчивое животное.
- Не кроши на пол, свинья, - поморщился Павел. - С тех пор как Инна от меня съехала, я сам убираю.
- Извини.

Вежливый Уи, виляя хвостиком, быстро подобрал крошки и поднял на Павла преданную мордаху. Павел заглянул в небольшие умные глазки и взялся руками за голову. Почему-то за свою.
- Я не верю до сих пор! Не могут свиньи говорить! Ну, физдец, ваще не могут! Я съехал крышей!
- А я все крошки съел, - ответил гордо Уи, - можно мне поспать где-нибудь?
- Сначала душ, - строго сказал Павел.

Уи послушно потопал к ванной вслед за ним. Павел оглядел зверя и усомнился.
- Ты мне эмаль щас всю попортишь, расчехлив ее своей парнокопытностью! А не мыть тебя нельзя, сам знаешь почему.
- Мне может на спину лечь? Щетина против копыт всяко мягче, - виновато улыбнулся свин.
- Я не хочу это видеть вновь, - строго сказал Павел, - поэтому есть выход.

Он заглянул в корзину для белья, нашёл четыре разноцветных непарных носка и торжественно потряс ими перед розовым пятачком нового приятеля. Свин вопросительно взирал.
- Надевай, - велел Павел.
- Куда?
- На ноги, куда!

Павел понял свою некомпетентность, в плане убережения собственной ванны, буквально на тридцатой секунде. Свин топтался по носкам, но они на него не налезали.
- Грёбанная свинья! Иди на руки уже!

Смешнее человека, заботливо надевающего на свинью носки, мог бы быть только слон, надевающий на скворца гермошлем.

- Вставай, - заботливо опуская в ванну свинью, сказал Павел, - И ножками не шеруди особо. Один рваный.
- Что?
- Носок.
- Понятно, - Уи неумело хрюкнул, - Какой?
- На задней где-то…

Павел подумал про себя, что мытье свиней с ним случилось впервые. И человек к этому моменту подошел предвзято. Щетки и мочалки в руках Павла носились, как сумасшедшие. И он израсходовал и мыло, и даже Иннин шампунь. Блистающий чистотой, душистый Уи весело похрюкивал, завернутый в большое махровое полотенце.

Павел стоял на кухне и прицельно, как учила Инна, курил в окно. Думал о том, что только что стал свинокупальщиком, или мытьесвином. Это добавляло пункт в его список профессий, но ничуть не тешило его эго. Направленное курение не помогло – пелена табачного дыма расползлась под карнизами.
- Спать пошли, - наконец строго сказал Павел.
- А где я лягу? – доверчиво спросил Уи. Порядочный свин даже мысли про зоофилов не допускал.
- Да на паласе пока, - ухмыльнулся Павел. - я не сходил на Сенной за соломой, извини.

Свин покрутился по ковру, попытался свернуться клубком, потом завалился на бок, и засопел в обе свои пятачковые дырки. А Павел с головой накрылся одеялом: сквозь окна проглядывал холодный и сырой, весенний рассвет. Под окном завелась и отъехала машина. Вслед за нею в объятья Морфея отъехал и Павел.

***

Череда звонков в дверь оказалась более настойчивой, чем утренний будильник, и более наглой, чем перфоратор соседа, проводящего унылую жизнь в бесконечных ремонтах. Павел еле продрал глаза и первое время не мог понять, что происходит.
- Кого принесло в такую рань? – пробормотал он, и, чуть не споткнувшись о лежавшую на полу свинью, босиком прошлёпал к двери.

В глазок он не посмотрел, поэтому получил родною дверью прямо в глаз, едва открыл замок.
- Йоптвайу! – только и успел промолвить Павел, отлетая к стене.

Тем временем, в квартиру заходили гости. В качестве гостя Павлу вполне хватило бы и одного Анзора, но тот, к сожалению, не ходил один.
В прихожую вошли три грузных кавказца в одинаковых кожаных куртках, и полностью её заполнили. Диаспора угрожающе молчала, разглядывая окончательно проснувшегося Павла.
- Когда? - наконец спросил один, с толстой золотой цепью на мясистой, поросшей чёрным волосом шее.

Павел, потирая ушибленный глаз, вежливо и тихо предложил:
- Анзор, последняя ставка. Играем на все!
- С чего ты решил, что я пришел с тобой играть?
- А зачем ты пришел? – спросил Павел, и тут же, получив удар под ребро остроносой лакированной туфлей, замолчал.
- Я пришел забрать твой долг, карточный долг, понимаешь?

А должен был Павел много. На последней раздаче он умело блефовал, но его родные «две пары» против «сэта» вылились в круглую сумму, причем, с портретами нерусских президентов. Президентов-близнецов было много. Более ста близнецов - это невероятно. И очень печально.

- Анзор, одну раздачу! – корчась на линолеуме, простонал Павел.
- А ты азартен, но…- тут Анзор задумался, - ставка какая?
- На весь мой долг, плюс немного твоих наличных, я ставлю эту квартиру.
- Немного - это сколько? – подумав, спросил Анзор.
- Тысяч тридцать.
- Евро? Да ты не помутился рассудком? – ухмыльнулся Анзор.
- Если в евро, тогда одну, - согласился Павел, нещадно опуская визави по банковскому курсу.

Анзор задумался, почесал небритую черную морду, потом, хитро улыбнувшись попутчикам, сказал:
- Раздавать будет не ты. Раздавать будет вот он, - он ткнул пальцем на одного из телохранителей.
- Может я? – наивно поинтересовался Павел.
- Хе-хе, - Анзор усмехнулся в усы, - я знаю, как ты раздаешь.
- К сожалению я знаю как раздаешь ты, - ответил Павел, вспоминая последнюю роковую раздачу. И, вздохнув, пригласил гостей на кухню.

Куда делся свин, пока в прихожей шли разборки, - неизвестно. Павел решил, что благоразумно спрятался. Умный зверь старался никому на глаза не попадаться, даже самому Павлу. Только раз Паша услышал, как в углу, за тумбочкой, что-то хрустнуло. Видимо, оттуда настороженный Уи тихо разглядывал непрошенных гостей.

- Хорошо, - сказал Анзор, усаживаясь на единственном табурете Павла, - одна раздача. Менять можно сколько угодно карт. Хоть все пять! Мне эти «ривер-хуивер» не нравятся абсолютно. А на месте твоей квартиры мы сделаем парикмахерскую. Приходи стричься, если казённо не постригут.
- Шуточки у вас, - невесело ухмыльнулся Павел.

Один из мордоворотов Анзора очистил игральный (прежде – кухонный и по совместительству - обеденный) стол. Остатки пиццы во все стороны рассыпались по кухне Павла. В углу многозначительно и очень тихо хрюкнули.

- Сдавай, - скомандовал Анзор и по-хозяйски развалился, растопырив под столом ноги.
- Да, раскинь картографию свою, - вторил Павел, так и сяк пристраиваясь, чтоб не на коленях, не на корточках, но и не стоя. В конце – концов, примостился на углу.

Карты легли на поцарапанный пластик цвета «морёный дуб». Павел собрал их первым, постучал ребром по столу. Не своим - карточным. Ребро болело. Но хуже всего было то, что глаз быстро затек и теперь плохо открывался. В «три дэ» Павел оценивать уже не мог.

***

Первая карта оказалась тузом, это немного воодушевило и Павел улыбнулся. Зато лицо Анзора было неподвижным, словно камень. Эдакий памятник из черного гранита на чужой могиле. Он тоже собрал карты и сразу раскрыл перед собой. Павел же натягивал по одной.

Карты тревожно холодили пальцы.

Вслед за первым тузом шел второй - туз пик. Затем, поочередно, открылись десятка треф, десятка червей… И десятка пик.

Павел, словив с раздачи «фул хаус», нервно подёргал конечностями, чему способствовала его поза на краю стола, и стал победоносно улыбаться, почти как Путин после выборов. Может, чуточку скромнее.

- Анзор, тебе карту? - спросил раздающий мордоворот. Второй, подпирающий задом мойку для посуды, глухо крякнул.
- Я не меняю, - усмехнувшись, ответил противник Павла, - мне и так хватит.
- А тебе? – обратился он к висящему над столом хозяину квартиры. Пока ещё хозяину.

***

- И мне! – воскликнул Павел, но тут же осёкся.

Свиноподобная бестия пробралась под стол и теперь резвилась у него в ногах, поочередно покусывая за голые икры. Павел несколько раз несильно лягнул Уи, чтобы тот отстал. Но свин не унялся, а, наоборот, неожиданно проворно полез на руки. Павел, виновато улыбнулся участникам нелегетимного казино, и, морщась от боли в ребрах, подставил свинье плечо. Уи, царапаясь копытцами, немедленно взгромоздился туда, и, мило тычась пятачком в ухо, прошептал:

- У него все красные!
- И хули? – еле слышно буркнул Павел. - У меня фул! Это явно выше, чем тупой флеш!
- Паш, я не понимаю ваших дел, но у него с каждым разом красного все больше и больше!
- Оп-па! - Павел отодвинул голову и благодарно глянул в хитрые свинские глазенки.

Игральщики в покер слегка оторопело взирали на трогательную сцену общения Павла с плечеползающим существом.
- Это еще кто? – подозрительно спросил Анзор.

- Животное. Домашнее. Вьетнамец. На Новый Год берег, хе-хе, - неловко пошутил Павел, чтоб отмазаться, - да это ваще хорёк. Только… ожирением болел.
- Вместе с домом пойдет? – уверенно перебил Анзор.
- На него не играл, купишь мороженой бразильской свинины, - твёрдо ответил Павел.

- Мороженые хорьки из Бразилии? – спросил Анзор, оглядывая недоумевающих телохранителей. Те пожали плечами, и кинулись в мобильный интернет. А вдруг так?

***

Уи благодарно лизнул Павла за ухом, как поцеловал.
- Уи! Фул с раздачи - это мега вещь! – снова шепнул Паша.
- Меняй три карты, – настойчиво посоветовал свин, - Следующие будут, как картинки!

Анзор потянулся, затем снова сполз на край табуретки, постучал по столу волосатыми сардельками пальцев. На средней сардельке поблескивал массивный перстень.
- Ну, Паша? Что скажешь?
- Дай подумать, - ответил Павел. - Сильная рука, но хочется сильнее.

Анзор подозрительно глянул на раздающего. Мордоворот у мойки кашлянул, а Павел задумчиво глянул на свина и решился.
- Меняю три!
- Твое право, - Анзор пожал плечами.
Павел сбросил две дясятки и туз. Естественно, не по масти «пики».

Как и полагается по правилам, «крупье» отложил одну карту в сторону и Павлу отсчитал ровно три.
- Даже не смотри, - шепнул свин, - держи лицо, сделай как у того – морду кирпичом.
Павел прислонился щекой к свинье и застыл…

***

Время тянулось мучительно, словно жвачка на подошве ботинка.
- У меня «стрит–флеш», - весело сказал Анзор наконец, показывая свою руку. Действительно, карты были от «двойки» и до… На червях.
- А у меня, - Павел немного замешкался, - «десять» и «туз». Это то, что я видел. А что пришло… Чаю хотите?

- Да, - ответил раздающий.
- Да, - кивнул второй мордоворот и отлепил зад от грустно скрипнувшей мойки. .
- Тогда. Чайник стоит на холодильнике. Нажимаете кнопку, он кипятит вам воду… А вот заварка вам не светит по ходу. Хотя проигравшему полагается, - Паша впервые улыбнулся по-настоящему.
- Что?
- Смотрите сами!

Павел бросил три карты на стол. Анзор хищно дернул носом и вытаращил глаза, но сам переворачивать карты не стал. Открыл их «крупье», которому оставалось жить менее часа…
«Валет», «Дама»… и «Король». Все по масти «пики»!

(туби еще несколько раз будет континуевацца)

© MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.


Уи (Часть 4)

На кухне воцарилась гробовая тишина. Диаспора молча смотрела на перевернутые карты. «Крупье» вытер ладонью разом вспотевший лоб. А Павел приподнялся.
Приподнятый человек в семейных трусах, выглядел бы нелепо в любом случае. Но только не в том, когда у него случается такой карточный расклад. Павел поставил на пол свина, гордо выпрямился, поморщившись от боли в ребрах, значительно оглядел присутствующих, откашлялся и произнес:
- Я не буду оригинальным, и скажу на языке великого Шекспира…

Свин в его ногах зачем-то поклонился сперва Анзору, затем мордоворотам.

Павел сделал артистичную паузу. Он, весело глянув на Уи, и, получив одобряющий ответный взгляд, торжественно продолжил:
- Гейм, сука, овер!

Краткая речь его вдохновила, и, окончательно разошедшись, Павел заорал почти на чистом немецком:
- Шнеебальшлахт! Натюрлих! Хуянцэ! Чих-пых! Залупотворожник!

В зарубежных языках Павел был не особо силен. Возможно, ему не хватало той легкости, с которой изъяснялись выпускники инъязов; словарный запас не помешало бы расширить, базу укрепить. Зато он прекрасно знал, что когда карты выстраиваются в комбинацию от «десятки» до «туза», причем, показывая друг дружке свою мастепринадлежность, это не просто круто! Это мега-круто! Он так радовался, что станцевал бы. Но любимой его песней был «Менуэт» Чижа... А Ольги поблизости не было.

Тем временем разумный свин метнулся к шкафчику в углу, открыл дверку мордой и чем-то звякнул в ящике с инструментами.

Анзор, словно впервые в жизни, тупо разглядывал свой битый, по всем при чём, статьям, «стрит-флеш». Мордовороты растерянно чесали бритые подбородки. На Павла никто не смотрел, зато он незаплывшим глазом смотрел по сторонам, пока внизу не раздалось уже слышанное однажды:
- Паф! Паф!

- Ога, пригодится, наверное…- мельком глянув вниз, ответил Павел. Кряхтя, нагнулся и спрятал принесенный свином ствол где придется.

- Ара, слушай! – наконец произнес Анзор. - Это я тебе сейчас проиграл? Невозможно же! Давай еще раз!
- Одну раздачу, по договору, - твердо отказал Павел.

- Что? – тихо спросил «крупье» и повернулся в его сторону. Паша спокойно отступил на шаг и выхватил ствол.
- Упал нафуй на месте! - тихо сказал он. - С простреленной коленной чашечкой очень трудно ходить.

Второй боец отлип от мойки и двинулся вперед, но в Пашином отчаянном лице читалось, что тот, хоть и выглядит нелепо в семейных трусах, стрелять будет на поражение. Целясь в голову.

Дуло ментовского пистолета отвернулось от замерших шестерок и пристально- прицельно уставилось на Анзора. Тот медленно сполз с табурета и растянулся на полу.
- Бабло гони, - сказал ему Павел.
- Тридцать?
- Не смеши, торги устраиваю я. И мне нравится слово «олынклюзыф». Кто не знает этого слова, тот никогда не был в Турции.
- Мы же в России? – робко уточнил Анзор.
- Это даже усугубляет, - ухмыльнулся Павел. – Деньги. И смотри, без выепонов. Стреляю сразу.

Анзор приподнялся, как на гимнастике, осторожно почесался подмышкой и явил на свет лопатник. Уи подошел, виляя хвостиком, спокойно взял зубами кошелек и преданно положил у Пашиных босых ног.
- Гут, - произнес Павел, - теперь у этих. Платите деньги, господа! И давайте без резких движений, иначе угощу свинцом.

Охрана вяло зашевелилась, вынимая кошельки. Свин вопросительно глянул на Павла.
- Копейка – рубль бережет, - многозначительно пояснил тот.
Уи рыльцем прифутболил к Павлу сперва один, затем второй кошелек шестерок.
- Хоть на такси оставь! – сказал неудавшийся «крупье».
- Это еще зачем? – удивился Павел и по-ковбойски крутанул на пальце табельное оружие полицейского.
- Машину тоже заберешь? – аккуратно, двумя пальцами выуживая из кармана ключи, спросил «крупье».

Анзор что-то пробурчал, поднимаясь с пола, и так гневно глянул на охранника, что у Паши мелькнула мысль: жить тому осталось недолго и невесело.
- Пешком полезно, - хохотнул Павел. Уи довольно хрюкнул.



Павел подошел к окну, выглянул, и нажал на брелок. Рядом, помигав габаритами, весело откликнулся черного цвета внедорожник.
- А теперь пшли вон, - сказал Павел, открывая окно и отходя в сторону, - вдогонку могу пулять, так что… Резвее, господа!

Несчастливый игрок и его малочисленная свита покорно двинулись к окну.
- Куда, блять?! – заорал Павел. - Это моя бойница! Выходим через дверь, стараемся не будоражить соседей и резво рассасываемся. Вам рассказать как надо рассасывацца?

Почему-то заинтересовался только Анзор. Павел объяснял немногословно, помахивая «Макаровым». Чуть подумал, и для пущей убедительности налепил ему на лоб «семью» пиковой масти: Вальта с Дамой и Королем.

Анзор на пороге обернулся, и глянул с такой ненавистью, что Павел немедленно поднял ствол к потолку и спустил курок. Пистолет негромко, как-то несолидно хлопнул (дверь, если постараться, хлопает громче). Люстра в прихожей с треском взорвалась и щедро оросила диаспору осколками. Прихожая погрузилась в полутьму, и дверь, обдав полуголого Пашу холодным воздухом, захлопнулась.

Во время прощальной сцены Уи осторожничал за Павлом, но, едва непрошенные гости покинули гостеприимный дом, весело выбежал вперёд и принялся скакать по осколкам люстры.
- Это было так замечательно! – взвизгнул он. - Как в сериале про Пореченкова! Паш, ты - супермен!

Павел подтянул суперменские семейники, довольно улыбнулся и строго сказал:
- Собираться пора. Эти черти вернутся минут через скоро. Не втроем.
- Зачем? – удивился свин.
- Ты какие телеканалы смотрел в своем хлеву?

Уи задрал пятачок к простреленной люстре и стал вспоминать:
- «Рен-ТВ», «НТВ»… «Час суда» в основном.
- Вот у нас меньше часа. Потом нас обоих пустят на котлеты. Надо спешить.

Покряхтывая и морщась от боли, Павел стал поспешно одеваться. Судорожно напялил брюки, быстро отыскал чистые носки и свитер. Уи старался не путаться у человека под ногами. Молча чесался о тумбочку в стороне, воздерживаясь от ненужных советов и болтовни. Паша уже обувался, как тут, словно гром посреди грозового неба раздался звонок - резкий, ожидаемый и неминучий. Павел на секунду замер.

Едва услышав звонок, Уи немедленно юркнул на кухню, откуда принялся опасливо наблюдать, как развиваются события. При этом не забыл подожрать разбросанные по полу кусочки пиццы. Паша мог сердиться. А как он сердится, свин уже знал.

Павел схватился за ствол, и хрустя осколками убитой люстры, подкрался к двери и, резко открыв её, заорал:
- Тебе башку прострелить что ли, сука? Лежать навзничь! Стреляю без промаха!

***

- Оп-па! – удрученно заметил свин.
Хрупкая девушка, в короткой серой куртке, на пороге квартиры Павла сперва подняла руки, затем неловко попыталась лечь навзничь.

- Инна? – конфузливо спросил Павел, все еще оглядываясь и размахивая пистолетом по сторонам.
- Уинна! - подал голос свин, бодро высовываясь из кухни.

Девушка тем временем поднялась, отряхнула одежду и залепила звонкую пощечину «бандиту» с пистолетом. «Бандит» принял это как должное и поставил ствол на предохранитель, стоически дернув только что ударенной щекой.


***

На вопросы, кто здесь долпоёп и мудак, Павел отвечал немногосложно. Кивал головой и тыкал пальцем себе в грудь. Уи тоже выглядел виноватым. Он тихо сидел в углу гостиной и искоса рассматривал гостью.

У девушки были правильные, нежные черты лица, зеленые глаза и пухлые губы. Изящная, с прелестной фигурой, она могла бы уверенно взять приз зрительских симпатий на любом конкурсе красоты. И даже главный приз! Правда, не без вторжения в неё членов жюри. Тем не менее, Инна выглядела скромной, возможно, из-за гладко причесанных волос. Тем более, что «хвостик» - это реально гладко…

- Паша, Паша, - качнула головой Инна, – А ведь я тебя предупреждала, что ничем хорошим твои увлечения не закончатся.

Павел достал деньги, раскрыл их веером, и с видом победителя шмыгнул носом.

- Посмотри, до чего ты дошел, - продолжала Инна, не замечая «опахало» из Рузвельтов. Ты открываешь дверь с пистолетом, потому что ждёшь бандитов. Ну и чем ты лучше, чем они? Разве так можно жить? И долго ли так проживешь?

Павел явил на свет оружие:
- С этим?

Инна сказала довольно спокойно:
- С этим до канадской границы ты не дойдешь.
- А где у нас граница с Канадой?
- Нет её! – крикнула девушка и потрясла кулачком, – Пашка!!! - и почему-то разрыдалась.

Павел поковырял ногтём пуговицу на джинсах.
- Паша, ведь ты такой умный, - продолжала Инна, - почему ты не найдешь себе нормальную работу? Мы могли бы жениться, я бы тебе…

Унылый Павел поперхнулся застрявшими в горле словами и закашлялся. Инна до сих пор ему нравилась, он даже любил ее по-своему, по-павловски! Но жениться???

- Мне двадцать шесть, - продолжала Инна, всхлипнув, - и я с тобой уже четыре года. И что дальше? Неужели все было напрасно?

- Ну что ты, - промямлил Павел, и глянул на часы с кукушкой – китайскую имитацию механических, нелепый подарок Инны на прошлый день рождения. – Все будет хорошо. Дай мне только подняться…
- Да уж, куда лучше, - вздохнула Инна, глядя на выложенный на стол «мегакарэ» из ровно нарезанных иностранных бумажек.

Добрый Уи, виляя хвостиком, подобрался к ней и робко ткнулся в ногу пятачком.
- Какой у тебя звереныш милый, - очнулась Инна и почесала Уи за ухом. – Знаешь что? Если здесь оставаться опасно, пошли ко мне? У меня не найдут. Я бы могла…
- Устроить меня сторожем в свой, блять, детский садик? – прорвало Павла.
- Да хоть сторожем… - подняла лицо Инна. – Уже честный хлеб.
- Чушь! – фыркнул Павел. - Жить на съемной квартире, хе-хе? От аванса до зарплаты, блять?! Живи так сама…
- Я и живу!

Инна последний раз погладила Уи по морде и с достоинством встала.
- Напрасно я пришла.
- Я как бэ не звал! – огрызнулся Павел.
- Дурак ты, Паша. Дураком и умрёшь.
- Нах иди, а?!

Инна, не глядя на него, вытерла глаза, накинула на плечи курточку, прохрустела по прихожей и дверь снова хлопнула. Громче, чем выстрел из табельного полицейского оружия.
Павел плюнул на ковер, подорвался с места и бросил Уи:
- Пошли скорее, если не хочешь дождаться Анзора.

(Туби будет континуевацца еще пару раз)
© MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.


MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.

Уи. (Часть 5)

На выходе из подъезда Павел притормозил и внимательно осмотрел окрестности. Он убедился, что особой опасности нет, и скомандовал:
- Пошли пешком!
- Паш, у нас же машина есть! – напомнил свин.
- О! – осклабился Павел. - Кстати, поссать-посрать неохота?

Уи потоптался на месте, прислушиваясь к ощущениям. Видимо, свин почувствовал позывы «внутреутробных начинаний с продолжением», потому что, стесняясь, признался:
- Да, хочу.
- Ну, вот тебе и туалет будет! - Павел надавил на брелок.

Черный джип звонко пискнул и залихватски подмигнул габаритами. Павел приоткрыл дверцу и приглашающе махнул рукой. Не дожидаясь повторного предложения, Уи юркнул в салон, растопырил ножки и принялся мочиться на пол, под креслом водителя. Джип превратился в био-туалет для свиней. Павел снисходительно посмотрел на него и подумал, что сам имеет гораздо больше шансов для надругательства над вражеской машиной.
- Эх ты, свинья! - фыркнул он. - И какая ты свинья после этого?
- Паш, в смысле? - удивился Уи, аккуратно переступая собственную лужу, чтоб не влезть копытцем.
- Отходи!

Павел достал свой. Открыл все дверцы. И, старательно целясь, поочередно оросил все сидения. Холодный салон наполнился теплым паром, запахло общественной уборной. С расстегнутой ширинкой и членом в руке Павел оббежал вокруг джипа, и довольным тоном констатировал:
- На бензобак тоже приходится!

В знак солидарности с товарищем Уи вернулся в обосцаный салон, прищурил глазки, поднатужился и какнул.

- На заднее правое надо было, - укоризненно заметил Павел.
Уи почему-то внимательно осмотрел свою собственную ногу. Это получилось у него так забавно, что свин вполне мог бы стать звездой канала «Дискавери».
- Блять! – рассмеялся Павел, застегивая ширинку. - Я про сиденье вообще-то!
- А я?
- Не метко!
Свин отвернулся и вздохнул.
- С молока - не очень много, - печально заметил он, разглядывая кучку.

В качестве компенсации Павел высморкал в салон обе ноздри, вытер пальцы о спинку водительского кресла, еще раз оглянулся по сторонам и быстрым шагом пошел прочь от дома. На ступеньках возле магазина дремал бомж, лохматый как дикарь и вонючий, как привокзальная бесплатная параша. Павел на ходу бросил в его сторону ключи:
- Март месяц, жеппу не простуди! Правда, в салоне не очень комфортно…

Бомж молниеносно подобрал ключи, буркнул что-то вроде благодарности и резво метнулся к машине.
К удивлению свиней и человеков, джип без проблем завелся. Водитель, всей своей помятой рожей ухмыляясь в приоткрытое окно, стартанул с места.
- Вот, блять! – поразился Уи.

Свин даже споткнулся.
- Палец в рот не клади, ключи даже не кидай, – хохотнул Павел. - Шумахер умчался вдаль!
- Лихо он, - свин проводил глазами стоп-сигналы био-туалета.
- А ты освоил нашу речь, я смотрю?
- Слово блять - это ваша речь?

Павел присел на корточки, чтоб свинье было слышнее и понятней.
- Запомни, это слово может употребляться как угодно. Лично я его использую как восклицательный знак. Иногда как запятую. Понял?
- Вот, блять, - свин попытался понять, и, кажется, не смог. Но ругаться матом не прекратил.

***

Такси приехало довольно быстро. Павел уселся на переднее сидение, со свиньей на руках. Он старался не отвлекать водителя ненужными беседами. Уи вёл себя прилично: глупостей не болтал, песен не пел - просто смотрел в окно. Видимо, свин собирался с мыслями, потому что внезапно повернулся и ввёл таксиста в ступор метким вопросом:
- Постоянным клиентам скидка?
- У меня все по счетчику, - ответил таксист и тут же осёкся.

Его лицо стало по-детски растерянным, он переводил взгляд с Уи на Павла, а на дорогу больше не смотрел.
- И песни в вашем радио - гавно! – усугубил Уи.

С чувством давно забытой неловкости Павел попытался зажать ему рыло руками, но таксист уже давил обеими ногами на тормоз. Облик его стремительно фуел: таксист отчаянно пытался понять, что происходит. Каким образом случилось так, что мелкая свинья умеет говорить, или это розыгрыш, и жопой говорит ее хозяин? А, возможно, просто пора сдаваться психиатру и добровольно просить палату поменьше с решеткой покрепче.

Свинья умела много чего, например, еще и петь.
- Гавно песни твои, особенно вот эта, - наставительно повторил Уи, и хорошо поставленным сопрано пропел:

- Были белее снега-а-а свадебные трусы-ы! Свадебные трусы-ы-ы... До сих пор сейчас на мне-е! Тьфу, блять!
- Т... Т-т-там про цветы же! – глупо заметил таксист, и нервно сглотнул. – физдец… - добавил он затем, и упал на руль, даже не заикнувшись о плате за проезд.
- Придется добираться пешком. - Павел вздохнул, покрепче перехватил Уи под брюшком и выбрался из машины.
- Ты зачем его уничтожил? - на ходу спросил Павел у свина.
- А чо он? – возмутился Уи. - Рулит и слушает всякую херь?
- Ты еще рэпа не слышал, - ухмыльнулся Павел.

***

Саратовский железнодорожный вокзал жил своей обычной, суетливой жизнью. Бродили пассажиры с унылыми лицами и набитыми сумками, там и сям торчали продавцы всевозможной хрени, на лавочке обосновались пьяные бомжи, не взирая на гуляющий по площади наряд полиции.

Обосранный голубями памятник Дзержинскому торчал посреди вокзальной площади, как одинокий зуб в парадантозном рту. Зато кассирша за окошком оказалась молодой, симпатичной и улыбчиво-приветливой, с ямочками на щеках.
- Вам куда? - спросила она.
- Нам в краснодарский край, где казино есть, - скромно ответил Павел.
- Купе? Плацкарт? – уточнила девушка.

Павел пораскинул мозгами. Сам бы он вполне довольствовался плацкартом. Но свин в плацкарте вполне мог себе позволить вытворить нечто, из ряда вон выходящее. Спеть, сплясать, да чего угодно от свиньи ожидать можно! Практика показывала, что все, кто сталкивался с особыми свойствами Уи, впадали в ступор. А полный поезд ступорозных пассажиров, это, знаете ли… Дискомфортно, да и стремно порядком. Поэтому Павел решил локализовать парнокопытную опасность.

- Купе! - сказал он.
- Ваш паспорт? - попросила билетерша.
- Мне два билета! - сказал Павел, протягивая паспорт.
- А второй паспорт?
- А зачем?
- Мне же надо фамилию записать...

Павел сделал самое любезное лицо из арсенала лиц, и протянул в окошко сложенные книжечкой сто долларов.
- Вот его фото, - как можно мягче улыбнулся он.
- А фамилия? – ловко убирая денежку в карманчик кофты, уточнила кассирша.
- Э-э-э... - задумался Павел, - Напишите Шекспировский! – нашелся он вскоре. - Он у меня поэт и предсказатель в одном флаконе... Вру! Экстрасенс! Хе-хе.

***

Вторая сотка перекочевала к проводнице поезда, которую возмутил пассажирский билет на парнокопытное животное. По закону Уи полагалось ехать в вагоне для животных, в клетке, и обладать фуевой кучей справой: про общее состояние здоровье, о прививках, о породе и прочей фуетой, но портрет Рузвельта сотворил очередное чудо, и человек подмышкой со свиньей чинно зашел в вагон.

Павел вычислил своё купе и открыл дверь. Внутри оказалось два смешных попутчика. Один длинный, как жердь, и такой же худой, а второй – короткий и раздутый, как перезревший огурец. При виде Уи, их разные лица совершенно одинаково вытянулись. Кажется, Павел шокировал попутчиков свиньей. Как шведы на Онежском озере.
- Будем знакомы? – спросил Павел, подсаживая Уи на верхнюю полку, - Я - Павел. Эту свинью можно никак не звать, но к ней присоседилась кличка Уи.

Соседи изобразили радушие, засуетились, раскладывая столик.
- Андрей, - деловито представился длинный и с опаской покосился на Уи.
- Сергей, - кивнул головой короткий и широко улыбнулся.

Попутчики перемигнулись. Андрей, топорща тощие локти, проворно вынул из дорожной сумки пакет, пахнущий мясом. Там оказались аппетитные отбивные, вареный светло-серый говяжий язык, нарезанный толстыми нежными ломтями, и зажаренное до хрустящей корочки колечко настоящей домашней колбасы. Из свинины.

Павел виновато покосился на Уи, но тому, кажется, было плевать на останки мертвых собратьев. Он держал зубами сетчатый кармашек для вещей и забавлялся – тянул и отпускал.
- За знакомство? - Сергей звякнул стеклом в чемодане, и на столе появилась бутылка водки.
- Меня Паша зовут, - повторил для верности Павел, которому нечего было добавить к угощению, - а это мой друг... бессловесный, надеюсь, - и строго посмотрел на Уи.
Свин продолжал резвиться на верхней полке. Теперь зачем-то пытался включить свет в изголовье.

Сперва все шло просто замечательно. Поезд тронулся. Свин успокоился, удобно улегшись с большим куском сладкой булки. Уи зажал булку копытцами и с удовольствием обедал, по-свински чавкая и жмуря глазки от радости. Павел с попутчиками славно выпили и отлично закусили, рассказывая друг другу анекдоты и житейские истории. Зачем Сергей достал колоду карт, Павел так понять и не смог. И без них вполне нормально ехали. Но посудите сами, как отказать попутчикам в невинном удовольствии?

Для начала пару раз сыграли в дурака. Потом появилась вторая, а за нею третья бутылка водки. Потом, зачем-то, стали резаться в покер, и Павел не выдержал.

Заманивал он попутчиков профессионально. Отдавал, пасуя, лучшую комбинацию, стрит против двух пар.

Ночь пронеслась незаметно, игра лишь изредка прерывалась приходом проводницы с крепким, сладким чаем в красивых подстаканниках, которым соперники Павла запивали водку. Отличным железнодорожным чаем, густо настоянным на чайной соде (ведь именно таков секрет его вкусности).

Перед самой конечной станцией незатейливый стрит от девятки у Павла напрочь убил и сет. Дуплетом вышел тоже стрит, который начинался с четверки.
Попутчики были обобраны.

Уи, сладко дремал на верхней полке и даже не помогал Павлу. Тихо сопел и похрюкивал – видно, наслаждался поездкой. Но, как оказалось, ситуацию держал под контролем, потому что на последней раздаче свесил пятачок и тихо сказал:
- Паш, у худого - не флеш.
- Это что сейчас было? – поразился Сергей.
- Стрит повыше, - улыбнулся Павел в ответ.
- Нет! – покачал головой толстяк. - Вот эта фуйня сверху сейчас что-то сказала.
- фуйня, лежащая на верхней полке, совсем не является фуйней, - спокойно ответил Павел.
- Бля! – возмутился Андрей. - Свинья тебе подсказывала!
- Ополонись, ёпненький, - Павел отодвинулся от стола, опустил в карман руку и легонько усмехнулся, - а то я тебе что-нибудь прострелю …

Какими бы пьяными не казались соседи по купе, поняли они прекрасно: что-нибудь простреленное будет болеть и кровоточить. На ближайшей остановке тощий Андрей с толстым Сергеем канули в Лету, оставив на столе наличность, а в душе у Павла - неприятный осадок.

- Героев в стране осталось не очень, - печально заметил с верхней полки свин.
- Млять! – раздраженно поморщился Павел, - Перестань анализировать! А то я буду анализировать в тебя!

Уи понял, что сболтнул лишнего, виновато повел пятачком и сменил тему.
- Паш, я срать хочу! – деликатно заявил он.
- Йоптвайу! – возмутился Павел. - На остановке эта урылка в форме, проводница, завсегда выключает возможность вхождения в туалет!

В маленьких глазах Уи отразилась огромная вселенская скорбь. Павел без лишних слов схватил свина в охапку и вприпрыжку помчался к тамбуру.

Возле закрытого на замок туалета кокетливо курили две малолетки.
- Извините, - осклабился Павел, протискиваясь мимо них в тамбур.
Девицы заинтересованно разглядывали Уи.

Павел устроился между вагонами и, как ребенка, перехватил Уи поудобнее для предстоящих дел.
- Давай, малыш, - проговорил Павел.
Малыш поднатужился, да как выдал! Видимо, пицца произвела изменения в его организме. Павел сразу понял значение слова «калоссальный».

(туби будет континуевацца еще)

© MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.

MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.

Уи (часть 6)

Вокзал Павел не рассматривал, проскочил побыстрее перрон, брезгливо корчась, когда приходилось обходить нагруженных пассажиров – ему не терпелось.
- Где тут у вас деньги переводятся в фишки, а потом обратно? - спросил он у спешащего по своим делам дяденьки в очках и синей куртке, туго натянутой в районе обширного живота.

Прохожий удивился, растерянно оглянулся по сторонам и показал на терминал, вмурованный в стену привокзального магазина.
- Слы? – Павел хлопнул себя по ляжке, - Чего непонятного я сказал?
- Извините? - переспросил дяденька.
- Йопта! Я тебе по-русски спрашиваю, казино тут у вас где?

Было похоже, что дядя от рождения знал только где находится булочная, потому что показал именно в её сторону. Павел ободряюще почесал за ухом Уи и пошел туда. Сторона оказалась правильной - вскоре он углядел вожделенную вывеску. Павел поставил Уи на тротуар, хорошенько вытер ладони о штаны и значительно откашлялся.

Он приближался к одному из немногих, официально работавших в стране казино.

***

Фейс-контроль они прошли без проблем. Павел был готов снова заплатить за Уи, но не пришлось: либо охраннику на входе было пофуй, какие свиньи к ним заходят, либо домашние питомцы «на удачу» давно считались в порядке вещей.

Подавляющий пафосной роскошью огромный зал манил доброй сотней заманчиво расставленных столов.

Охрана проволокла мимо них рахслюстанного, слабо лягавшегося парня.
- Я Билан! – кричал он.
- Хоть Фуян, - флегматично отвечал охранник.
- Вау! - изрек Уи, проводив Билана взглядом.

Он с любопытством осмотрелся, особо внимательно разглядывая мигающие лампочками автоматы и серьезные лица крупье над белыми манишками воротничков.
- Красиво, - сказал он. – Не то, что у нас в хлеву. Будешь в карты играть?
- Что-то подзаёп покер немного, - ответил Павел, подходя прямиком к рулетке.
Ему, до дрожи в пятках, хотелось не денег, а ДЕНЕГ!
- А это как работает? - спросил Уи шепотом.
- Ничего сложного, - тоже шепотом ответил Павел, - особенно с твоими способностями. Будем играть на цвет. Там их всего два.

Временами Павлу случалось выдавать сакраментальные фразы, но тут он превзошел даже самого себя.
- Эй, парниша! – обратился он к крупье, который был не младше самого Павла, - преврати-ка эти деньги в пластмассовые кружочки. И коробочку тоже предоставь. Кста, где тут у вас вскинуться можно?
- Не понял? - переспросил форменно-напряженный крупье.
- Висков принеси.
- Правильнее говорить «виски».
- Множественное число, дружище, - с ухмылкой ответил Павел, - два стакана, йопта!

Он похмелился импортным пойлом и огни казино засияли ярче. Взял на руки Уи.
- Ну, малыш, не подкачай! Если выиграем, я тебе лично педикюр сделаю!
Уи хмыкнул и подсказал Павлу правильный цвет.
- На красное, всё! – торжественно заявил Павел, выставляя фишки.

Шарик заметался по кругу, скакал, катался, и, естественно, остановился именно на красном. Фишек стало в два раза больше.

- А сейчас будет черный, - прошетал свин.

С замирающим сердцем Павел, отхлебнув из стакана, передвинул фишки на соседний квадратик.
- Хе!
- Ставки сделаны, ставок больше нет, - сказал крупье, запуская рулетку.

Свин не делал ошибок – фишки снова удвоились.
- Ваш выигрыш, - традиционно-безразличным тоном сказал крупье, двигая кучу фишек в сторону Павла.
- Поздравляю! – восторженно шепнул сзади кто-то из посетителей.
- А ща че будет? - спросил Павел свинью.

Но Уи отвлекся. Отвлечься было на что. В зал вошла самая настоящая леди. Если взять большой миксер, или, хотя бы бетономешалку, положить туда Жанну Фриске, Анну Семенович, Каро Мюллер, Саманту Фокс и Орнелу Мути, то выловленная квинтэссенция будет выглядеть именно так.

Между шикарных, декольтированных сисек у леди, негромко хрюкая, лежала свинья. Не такая, как у Павла, а элитная декоративная свинья, какую не купишь в магазине «Природа», на Максима Горького. Нежно розовая, надушенная изящная свинка, в ошейнике из кристаллов Сваровски.

- Черный, - сказал Уи, не сводя глаз со свинки и отмахнувшись левым копытцем.
- Точно?
- А?
- На куда ставить-то?

Уи, кажется, не слышал. Он не сводил глаз с гламурной свиньи, и даже, кажется, пытался ей подмигивать.

В момент запуска рулетки Павлу почему-то вспомнилась песня, которую исполнила Диана Гурцкая. Он мысленно пропел припев, сделал модуляцию и, как положено, во весь голос, на всё казино заорал:
- Фи-и-и-и-и-здец! Чувствую я тебя! Радуясь и любя!

И физдец пришел неотвратимо. Крупье алчно собрал все фишки, проговорив два слова:
- Восемнадцать. Красное.

Внутренне помертвевший Павел злобно скинул свинью с колен.

- Паш, ты чего? – удивился свин, приходя в себя.
- Йопта! Мы только что просрали все на свете!
- Все на свете - это вот кружочки из пластмассы?

Павел даже отвечать не стал. Он размеренным шагом отправился прямо к декольтированной козе.
- Здрасьте, - по-джентльменски поздоровался он, - у вас свинья, это кто?
- Это моя радость, - жеманно ответила дама.
- Радость какого пола?
- Его зовут Ангел, правда, хороший? – дама потрепала Ангела возле ушка.
- Да физдец ваще!
- Вы...
- Не выкай мне тут! – фыркнул Павел. - Ходишь, как дура, со свиньей на руках. Джордж Клуни, блять!

Павел вышел в курилку и в две затяжки вытянул сигарету. Ему не верилось, что такой фатальный проигрыш случился именно с ним. А как хорошо начиналось! В ногу ткнулось знакомое рыльце.
- Паф? – послышалось снизу.
- Съепись нафуй, - огрызнулся Павел.
- Что я не так сделал?
- На свиного пидараса ты похож.
- Это как?
- Млять! Это как людской, только круче! фуёвее, вернее.

Свин восторженно прошепелявил:
- Паф, но у нее на вуках такая милафка! Я отвлекфя на фекунду.
- Уи, это не милашка, а, скорее, милаш.
- А ожефелье на фее?
- Йоптваю! Я знаю, что у хозяйки на уме?!
- Ты подрофно объяфни!

У Павла не всегда получалось говорить даже с людьми, но со свином он ликбез продолжил:
- Ты, по ходу, влюбился в такого же хряка, как сам! Из-за него мы просрали все бабло. Все, что забрали у Анзора, у попутчиков, и все, что выиграли только что. Скотина ты тупая. И пидарас!

Свин чем-то сплюнул и умильно заглядывал Павлу в лицо.
- Паш?
У ног Павла лежала одна-единственная фишка, невесть как подобранная Уи в казино...

(окончинуй не за горами)

© MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.




MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина

Уи (часть 7)

Павел воззрился на свина, затем на фишку, затем – снова на свина.
- В жеппу себе её засунь! – фыркнул он, наконец. - Лучше с проворотом!
- Паш, я правду говорю! – виновато пробормотал свин. - Семнадцать раз будет красное.

Павел, сомневаясь, еще раз глянул на фишку. Оказалось, свин умел находить фишки самого большого достоинства.

- Паш, последний шанс! – умолял Уи.
Свин по-собачьи приподнялся и теперь неумело «служил», выпрашивая прощение. Павел пораскинул мозгами и решил: была – не была!
- Ладно, - произнёс он, - но если какой косяк, я лично из тебя сделаю гуляш и прочие отбивные. Отбивать буду ногами. Понял?

Свин тихонько хрюкнул и быстро закивал головой. Павел подобрал фишку, взял Уи на руки и решительным шагом двинулся назад, к столу с рулеткой.
- На кра-сно-е! - значительно провозгласил он, выставляя всю свою наличность.

Рулетка завертелась по часовой стрелке, шарик бортиком помчался ей на встречу. В момент, когда шарик перескакивал бортики поля, Павел закрыл глаза… Пырлим-бырлим… Пырлим-бырлим…

- Двадцать пять, красное! - провозгласил крупье.
Павел торжественно хлопнул в ладоши.
- Виски! – тормознул он пробегающего мимо официанта.
Фишки удвоились, а на душе стало спокойнее. Уи заискивающе поднимал мордаху, заглядывая в глаза, возился на коленях: вскакивал и присаживался, видимо, тоже нервничал.
- Красное! – твердо сказал Павел.
Шарик снова бросился в припрыжку.

- Семь, красное, - безразличным тоном произнес крупье и, не глядя, подвинул к Павлу еще два пластмассовых кружочка.

***

Когда в школе проходили понятие геометрической прогрессии, Павел болел желтухой, подцепив гепатит С от развратной соседки Веры. Поэтому теории не знал. Зато сейчас вполне ощутил практику: гора фишек непрерывно росла.

Временами прибегали менеджеры, суетливо возились рядом. Трижды меняли крупье, дважды объявляли перерыв. Тогда Павел вставал поразмяться, брал Уи подмышку и подходил к бару пропустить стаканчик-другой.

Красное выпадало раз за разом, неуклонно и неумолимо. Вскоре вокруг стола собралась добрая половина зала.
- Вот это фартит! – сказал хриплый голос за спиной у Павла.
- Нифуя себе, - вторили ему.
- Пакета не найдется? – повернувшись, спросил Павел у зрителей.
Два-три посетителя автоматически похлопали себя по карманам, но пакет с надписью «Магнит» нашелся только у одного. После минутного замешательства Павел узнал человека, указавшего дорогу к казино, вернее, к булочной.

Тем временем в зале началось нездоровое шевеление.
Сотрудники безопасности постепенно стягивались и плотным кольцом обступали стол с рулеткой, за которым обосновался Павел с Уи.
- Неординарная ситуация, - переговаривались они по рации.
- План «А»… - бормотал один.
- Все к четвертому столу… - отвечал второй.

Если бы кто-нибудь задался целью ограбить казино, с наибольшей вероятностью успеха это можно было провернуть именно теперь, когда все внимание охраны сосредоточилось в одной конкретной точке, а именно, на человеке со странной свиньей и необыкновенным везением.

Свин поерзал на коленях, приподнял рыльце и шепнул на ухо Павлу:
- Паш, сейчас будет черное, но я не знаю, как это сказать…
- Че? – уточнил Павел, склонившись пониже.
- Если воткнуть пару вил…
- Куда? – пытался выяснить Павел.
- Да просто, оставить их в куче.
- Нифуя не понимаю.
- Я телевизор смотрел, да сторожа слушал! Совесть имей! Какой у меня словарный запас?
- Попробуй еще раз,- согласился Павел, напрягая соображалку.

Вокруг них сдержанно шумел народ. На «заклинившее красное» поспешно ставили фишки.
- Ставки сделаны? – хрипло спросил крупье.
Свин прихрюкнул самым серьезным тоном и тихо продолжил:
- Мне видятся… две палки!
- Точно?
- Прямее всех прямых, Паш, - уверил свин и весело лизнул в щеку.

Павел внимательно посмотрел на поле и передвинул пирамиду из фишек на цифру одиннадцать.
- Ставлю все на сюда! – весело брякнул он.

Крупье нервно сглотнул и запустил шарик. Он был бледен – почти сливался по цвету с форменной рубашкой. Кто-то шумно икнул и весь зал затих. В напряженной, глухо дышащей десятками ртов тишине громко катался по полю шарик. Вскоре круг остановился, и только шарик все скакал и скакал. Кинетической энергии у него хватило, чтобы перепрыгнуть кучу ячеек, наконец он замер и приземлился у одной.

- Одиннадцать, черное, - еле слышно, севшим голосом провозгласил крупье.

- Йе-е-ессс!!! – дуэтом заорали Павел и Уи. – Тридцать пять к одному! Бабла немерянно!
Павел артистично кашлянул:
- Пора и честь знать! – с ухмылкой пояснил он пораженной публике.

***

- Дальше – больше, - многозначительным шепотом заметил Уи.
- Лучше - жирная синица, - ответил Павел и направился к кассе.

Уи послушно бежал следом. Мягкие копытца свина, как в траве тонули в толстом ковре.

Павел постучал костяшкой указательного пальца в окошко кассы.
- Ау! Барышня! – игриво спросил он, потрясая пакетом с фишками. - Пластмаски на бумажки где тут у вас поменять?

Кудрявая девушка-кассир моментально поставила табличку «Технический перерыв» и растворилась, словно примерещилась она Павлу, а на самом деле и не было ее вовсе.

- Вот млять! – ругнулся Уи.
- Сука невозможная, - согласился Павел, в нетерпении потряхивая пакетом, полным фишек.

И в этот момент на его плечо легла чья-то ладонь. Даже не оборачиваясь, по одному весу руки Павел понял, что разговор предстоит серьезный. Он сделал умное, серезное лицо и медленно обернулся.

Сзади стоял некто, выше его на голову и шире ровно в два раза. Человек-параллелепипед. С рожей плоской, бесцветной и неуловимо-страшной, заставляющей вспомнить о ФСБ.
- Меня Сергей Апостолович зовут, - представился параллелепипед.

Вместо того, чтобы назвать свое имя, Павел нервно сглотнул.

- Пройдемте ко мне в кабинет,- не вызывающим возражений тоном предложил параллелепипед. Затем преспокойно развернулся и пошагал куда-то вглубь по коридору, даже не оборачиваясь, чтоб проверить, идет Павел или нет. И Павел, взяв Уи в охапку, проследовал за ним.

Глядя на внушительную спину параллелепипеда, Павел представил его на ринге или в строю, с автоматом. Он ожидал увидеть табличку «Начальник охраны», но на кабинете висела табличка «Заместитель директора».

Кабинет по сравнению с казино удивлял скромностью. Ни позолоты, ни ковров, никакой навязчивой роскоши. Обычный евроремонт, скромные мониторы на стене, кожаная мебель без единого изыска.
- Не буду заходить с шестого огорода, - начал Сергей Апостолович, усаживаясь за стол, - поэтому, перейду сразу к делу…
- Я вас внимательно слушаю, - ответил Павел.

Зам директора открыл рот, отчего его плоское лицо стало походить на ящик для писем с прорезанной щелью; потом закрыл и мило улыбнулся.
Павлу сразу стало страшно, но он внутренне собрался и улыбнулся в ответ.
- Мы же с вами взрослые люди… - вкрадчиво начал зам.
- Наверное, - благоразумно согласился Павел, сопоставляя немногочисленные, нехитрые события.
- Неужели вы думаете, - вежливо и спокойно продолжил начальник безопасности, - что какая-то приезжая эпидерсия сорвет куш и уедет восвояси?

По причине желтухи Павел многие уроки пропустил, поэтому на слово «эпидерсия» не обиделся. Но в этот момент почему-то вспомнил дважды выручавший его ствол, который остался на вокзале, в камере хранения, чтоб не выкручиваться и не врать во время прохода через металлоискатель. Не выдумывать титановую пластинку в черепе, после операции, стальной протез копчика, или алюминиевую лучевую кость на правой руке.

- Дальше? – спокойно произнес Павел.
- А дальше… - зам директора легонько постучал по столу черного дерева крышечкой от «Паркера». - Пожалуй, позову свою команду, и через пятнадцать минут ты станешь динамо-машиной, которая раскручивает рулетку.
- В чем дело, кэп? – добросовестно удивился Павел. - Я честно поставил на красное. Потом на одиннадцать!

Зам директора положил на стол «Паркер» и медленно поднялся, отчего Павлу показалось, что над ним нависла какая-то грозящая обрушиться мебель. Он нервно погладил Уи под мордой.
- Ты цифру оценил?
- Вы про «одиннадцать» или про размер выигрыша? – продолжал тупить Павел.
- А ты шутник… - Сергей Апостолович снова улыбнулся. – Хочешь, покажу тебе фото, видео с камер наблюдения?
- И что же там такое? – вскинул брови Павел.
- А там явно видно, что свинья тебе шепчет на ухо!

Павел задумчиво посмотрел на скромно сидящего на коленях Уи. Тот наградил его ответным взглядом.
- Сударь, вы гоните! – покачал головой Павел. - Свиньи не умеют говорить разговоры. Только в сказках.
- Обычные - да, - кивнул зам директора, - Но только не эта! После четвертой раскрутки направленный микрофон работал строго на вас.

Уи сдался первым, вскочил, и запел, мотая головой:
- Толька-а-а! Рюмка водки на столе!
Потом виновато улыбнулся и продолжил:
- Охранщика в хлеву звали Анатолий, да…
- Вот видишь? – довольно произнес Сергей Апостолович.
- О! Чудо! – фальшиво изумился Павел, - алилуя-ниибацца! Мелкая свинья реально провозглашает!

Заместитель директора снова раздвинул щель на своем почтовом ящике – осклабился.
- Цирк прекращай? – попросил он. – По большому счету, мне пофуй на твой выигрыш…
Павел насторожился.
- Мне пофуй на много чего, - продолжал Сергей Апостолович, - но мне не пофуй вот на эту экстрасенсорную свинью.

Павел с трудом оторвал взгляд от почтового ящика и посмотрел на Уи.
Свин преданно вперился ему в глаза. Казалось, он мысленно передавал эсэмэски: «Не предавай, не продавай!»

- Итак, - продолжил заместитель директора, - ты сейчас идешь в кассу, меняешь свой выигрыш на нал, и спокойно уходишь.
- И?
- А за эту свинью лично я тебе дополнительно заплачу двести тысяч.
Сергей Апостолович гулко стукнул «Паркером» по столу. В голове у Павла звякнуло и дробно задрожало, Уи на руках завертелся, вильнул хвостом и пристально уставился Павлу в лицо. Тот изобразил мучительное раздумье.
- Он мне как бы друг, друзей продавать за такую сумму некамильфо,- наконец промямлил Павел.
- Хорошо, триста.

Павел показательно задумался. Уи запрыгал на коленях, всё пытался снова заглянуть в глаза. Но теперь Павел их стыдливо отводил.
- Четыреста, и мама не корябайся!

Без единого слова Сергей Апостолович встал, молча прошел к сейфу, набрал комбинацию каких-то цифр и достал четыре пачки денег.
- Я пошутил, - приветливо улыбнулся Павел, - я не учел одну особенность…
- Какую?
- Он еще петь может. Ты на «Интервидении» срубишь реал бабла. Он будет круче бурановских бабушек. Поэтому еще соточку добавь?

Свин наконец-то понял, что торги нешуточные. При чем, торгуются за его родную щетинистую шкуру. Он спрыгнул с коленей Павла и забился в угол, между гладкой светло-желтой стеной и комодом из красного дерева

- Еще сотку, нормально? - спросил Сергей Апостолович, на секунду отстраняясь.
- Нормально, но лучше две, - ответил Павел, мельком оценив содержимое сейфа.
- Шесть соток? – Раздельно повторил заместитель директора. Щель почтового ящика широко открывалась на каждом слове.
- Ы-ы-ы, - ответил Павел. - Это минимум.

Сергей Апостолович выложил на стол еще одну пачку.
- Семьсот тысяч за одну свинью! – покачал головой он. - Не в рублях! Отродясь не видел мяса дороже.

Уи с визгом выскочил из угла, метнулся через комнату и пятачком уткнулся в ногу Павла, все-таки вынуждая глянуть вниз. Мордаха свина оказалась мокрой. Из поросячьих глазок, полных слез, сквозило таким ужасом и болью, что Павлу стало немного не по себе. Свин пытался что-то сказать, но долго не мог, только всхрюкивал. Трудно говорить, когда душат слезы.
- Паш, - в конце-концов всхлипнул он, – А ведь я тебя спас от суицида, от ментов и от бандитов…

Павел пнул животное ногой.
- Семьсот тысяч доллоресов! Реальная цена за говорящий кусок сала! Уройся, свинина!
- Гад ты, - тихо сказал свин, внезапно успокоившись, и медленно пошел к двери.
- Физдуй нафуй отсюда! – поморщился Павел, рассовывая по карманам деньги.

На пороге Уи обернулся и, грустно улыбаясь, сказал:
- Знаешь, Паш... Таких свиней как ты я еще не встречал.
- Зацени свою стоимость, уродец! – веселился Павел. - Семь сотен тысячев! В баксах!

Свин смерил человека взглядом с головы до ног и назад.
- Гандон ты, Паш. Бог тебе судья, сволочь!
- Слы?
- Хуль слы? Я для тебя столько сделал, а ты меня продал!

Новый хозяин Уи, Сергей Апостолович, снисходительно ухмылялся, внимательно наблюдая за ситуацией.

Внезапно свин подпрыгнул и всей тушкой повис на ручке. Дверь распахнулась, Уи взвизгнул и со всей возможной скоростью устремился прочь по коридору.

- Э-э-э! – недовольно заметил заместитель директора, поднимая левую бровь. – Шашлык уходит!
- У него это нервное, но я поймаю, ога! – крикнул Павел, вскакивая с места.


***

- Сука, какой живой! – Павел утёр пот со лба,- носился как ракета, блять! Еле поймал!!!
- Иди ко мне, - неожиданно-ласково сказал Сергей Апостолович, принимая визжащего свина на руки.

Свин не смотрел на Павла. Он плакал. Слезы ручьем лились из его небольших глазенок, вся морда животного, весь рукав пиджака Павла были мокрыми.

- Прощай, Уи,- торжественно произнес Павел. - Теперь ты собственность вот этого человека, который позволил обменять пластмассовые кружочки на ровно нарезанную бумагу, очень не русского достоинства, ога.

Заместитель директора почесал Уи за ухом и поставил на пол. Свин немедленно забился в прежний угол между стеной и комодом, и оттуда перепугано косился, но Павел больше не смотрел на него. Семьсот тысяч баксов нежно грели сердце через тонкую подкладочную ткань карманов.

Внезапно свин с визгом выскочил из-за комода, в поисках выхода заметался по комнате, даже попытался взлететь на руки, но Павел оттолкнул животное. Свин смешно отлетел и завалился на бок, затем поднялся на ноги и снова заплакал. По щетине текли крупные блестящие капли и падали на ковер.
- Хуль ты мондищь? – раздраженно фыркнул Павел. - За тебя дали семь!

Свин в последний раз поднял на Павла глазки, залитыми слезами, и Павел почти расчувствовался. Но тут же одернул себя и рявкнул:
- Сука! Иди нафуй!

Свин понурился и медленно отправился на прежнее место в углу.
- А с вами приятно иметь дело, вы очень благоразумный человек, - сказал Сергей Апостолович, - пройдите в кассу, препон не будет. Мы же все-таки люди…

Животное смерило людей саркастическим взглядом и отвернулось…

(эпилог можно пофтыкать чуть ниже)

© MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина


MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина.

Уи (эпилог).

Человеку в ярких шортах и огромной шляпе типа «сомбреро» никак не удавалось зайти в магазин. Диаметр шляпы не сопоставлялся с габаритами двери. Человеку пришлось наклонить голову, и по диагонали он все-же просочился в магазин.

- Мучачес грация мохитос, амиго, - поздоровался человек.

Удивленный продавец попытался понять набор слов, но сил у него хватило только на вымученную улыбку.

- Что замер? - Павел достал из кармана кучу банкнот, - лак для ногтей, ферштейн?
- Сорри?
- #уёрри, неси давай два черных и пару красных.
- Я не андестенд...

Павел показал руки, затем пантомиму с названием «маникюр». Продавец не понимал. Павлу пришлось снять тапочек и водрузить ногу на прилавок.
- Лак, йопта! Для ногтей лак! Два блэк и два ред.
- Сорри? - опять сказал продавец.
- Ты чо, млять, совсем немыслимо тупой? Лак!

Продавец наконец понял:
- А-а-а! Руссо туристо!
- Чего, блять? Пэ-эм-жэ я у вас. Надолго! Так что учи русский! Завтра чтобы Есенина мне выучил наизусть.

***

На пляже, в огромном шезлонге лежал мелкий невзрачный свин, а две симпатичные мулатки старательно делали ему массаж. Павел достал лак для ногтей:
- Может у них профессиональнее получится? - глядя на мулаток спросил Павел.
- Самолично же ты обещал, - ответил свин.
- Ну, держись, щас в шахматном порядке тебе зафуярю!

Павел старательно намазывал копытца Уи.
- На песок не вставай пока. Прилипнет щас все!
- А как ты того свина поймал?
- Да та курица с сиськами в неадеквате была уже, навскидывалась и лежала на барной стойке. Свинья её по полу бродила, как сомнамбула.
- И?
- Уи! – Павел засмеялся.

Свин довольно хрюкнул:
- Апостоловичу ты Ангела ловко подогнал.
- Еще бы, по всему казино гонялся за ним.
- Паш!
- Чего тебе?
- Дай стразики Ангела погонять.
- Фуй тебе! Скорее Сергей Шнуров согласится участвовать в рекламе писькоподнимальных таблеток, чем я позволю одеть тебе эту блестящую гламуристическую фуйню.
- Ну, пожалуйста!
- Выкинул я их, забудь.
- Ну и ладно, - ответил Уи и вытянулся на шезлонге.

Свинья и человек смотрели на океанский прибой... Прибою, если чо, было очень пофуй...

© MGmike эМГэМайк & Мари Пяткина. (Июльц-август 2012) оллрайд резервед и прочая немыслимость в защиту аффтарских прав, ога...