Жуткие истории

*****

 

Лежу в квартире один, вся родня разъехалась. Лежу, значит, слушаю музыку да с девушкой переписываюсь. И тут как молнией ударило. Ног не чувствую и смеяться начинаю. Тихо и задыхаясь. И пишу девушке одно и то же сообщение: «Помоги». И все. Раз двадцать написал, тем временем отнялась левая рука и нижняя половина живота. Не на шутку охренел, но смеяться продолжил. Страшно, пишу ей дальше, опять же: «Помоги». И слезы из глаз текут. Напротив кровати стоит зеркальный шкафчик с бокалами, сдуру туда глянул — а там мое отражение с широко раскрытым ртом и глазами навыкат. Испугался еще сильнее, отнялось все, кроме правой руки — ею в панике по нетбуку стучу: «Помоги». Девушка отвечает что-то, а я пишу и пишу. В итоге расхохотался в голос, упал с кровати и уснул с рукой на клавиатуре. С утра посмотрел — там какая-то бессвязная мешанина из букв. С тех пор иногда немеют разные части тела, смеюсь пореже.

 

Сижу с ребёнком, в садике скарлатина. Вызывают на работу — так и так, без тебя никак. Вызываю жену домой, сам одеваюсь и говорю сыну (три года):

— Посидишь один до вечера? (Он не знал, что сейчас мама придёт)

— Нет, мне страшно будет.

— А чего тут бояться-то? Мультики посмотришь один.

— Я мальчиков боюсь.

— Каких мальчиков?

— Они там, в зеркале, мёртвые.

Аж волосы дыбом встали. Вечером с родителями поговорю о квартире этой.

Со мной приключилась очень странная история. Иду после работы, подхожу к двери подъезда, помню, что ещё задумалась: «Позвонить в домофон или ключами открыть?» И... очнулась я уже, стоя на 4-м этаже (дом пятиэтажный). Постояла я так минуты две, пытаясь вспомнить, куда я шла и откуда (чувство было, будто я только проснулась), вспомнила, что домой, и пошла к себе.

А дома выяснились две интересные вещи — непонятно, как я вошла в подъезд, так как ключи в сумке оказались придавлены всеми рабочими вещами (то есть я их не выкапывала оттуда), а в домофон я не звонила (иначе моя бабушка знала бы, что я поднимаюсь, и открыла бы мне дверь в квартиру). Но самое главное — дома я обнаружила на своей ладони порез! Настоящий кровоточащий порез, которого точно не было всю дорогу, пока я шла с работы. Порезаться в подъезде мне не обо что. Уже второй день пытаюсь вспомнить, что же случилось, но ничего в голову не приходит — от входа в подъезд до попадания на 4-й этаж просто чёрная дыра в памяти.

 

******
От деревни осталось немного:
Только храм, где за тёмным окном
Печально глядит на дорогу
Монашка с медвежьим лицом.

 

Однажды летним вечером, а мне было лет восемь тогда, мама готовила ужин и попросила меня встретить корову, стадо как раз гнали с пастбища. 

Я заигралась с подружками, но вскоре смотрю — тетя Настя, телятница, уже всех коров по дворам развела, только наша Зорька и соседская телочка остались. А наш дом был как раз предпоследним, на окраине села. Ну, думаю, сейчас Зорьку и встречу. Выбежала на улицу, гляжу, а тётя Настя нашу кормилицу мимо погнала, за деревню, по тропинке в лес. Я бросилась следом, кричу: «Тётя Настя, тётя Настя, вы куда?»

А она как будто не слышит, идёт себе дальше, как-то странно с ноги на ногу переваливается. Только вдруг руку в карман свой опустила и вытащила банку сгущенного молока. Мне показала, повертела, мол, иди следом, угощу. Я девчонка совсем маленькая была, польстилась, да и сгущенка в селе редкость. В общем, пошла по тропинке следом за тетей Настей. А та в розовом сарафане до пят, и на голову шаль накинута-замотана. На секунду я смутилась от этого странного одеяния, но шла дальше как завороженная.

Вдруг тётя Настя споткнулась обо что-то, какую-то корягу в траве, и сарафан снизу задрался. Я глянула — батюшки святы! У «тети Насти» не ноги, а чёрные мохнатые лапы, короткие, толстые, как медвежьи! Я закричала громко от испуга, и в тот же миг «тетя Настя» словно бросилась оземь — и нет ее. Стою я на тропинке, ведущей в лес, рядом со мной Зорька и соседская телка. И больше никого.

Я схватила хворостину и живо погнала рогатых во двор, и едва ли не бежала до дому, не оглядываясь.

Зорька после этого два дня молоко не давала.
*******

Другая история приключилась, когда мне было лет 13, и опять же летом. Отправились с подругой купаться на озеро близ села. Ну, искупались, легли загорать на берег. 

Вдруг смотрю — в камышах, прямо у воды сидит парень лет восемнадцати. Я удивились, как это раньше его не заметила. Или не увидела, как пришёл?

Окликнула его, он сидит, не отзывается. Какой-то бледный (обычно деревенские ребята так не выглядят, ведь с утра до ночи на солнце), понурый весь, и глядит в воду. Вроде бы не знакомый на лицо. Может, приехал к кому-то? Окликнула еще раз, спросила, может, он здесь рыбачит? Он ответил: «Нет».

Говорю ему: «А чего такой грустный, что случилось у тебя?». Он в ответ: «Так хочу искупаться, и погулять хочу по полю, по лесу! И свадьбу сыграть с девушкой красивой!». Я ещё больше удивились, спрашиваю: «Что же тебе мешает? Искупайся, вода тёплая». Он только вздохнул в ответ. Тут я засмеялась: «Хочешь жениться, значит? А невеста-то есть?». Он сказал: «Не могу, нельзя мне уже».

Тут я чувствую, подруга меня за косу тянет. Оборачиваюсь, а у нее глаза как плошки огромные, и бледная вся. И спрашивает так медленно: «С кем. Ты. Разговариваешь?».

Я повернулась к парню, а там нет никого.