Сколько я себя помню, у моих родителей в спальне всегда стоял небольшой сейф. Отец не был охотником, денег и драгоценностей особо не было, поэтому я время от времени приставал с расспросами про его содержимое. Отец говорил, что там ничего нет, а ключ потерялся уже много лет назад. Мать сразу

От таможенного поста одного государства до таможенного поста другого государства один километр. Ни больше и не меньше. Ровно. Один километр ничейного земли. Ровное поле. Много или мало? Час пешком. Пять минут на машине. А иногда – несколько суток. - Михееч, а поляк-то у Васьки очередь купил! - Вот

Глава 3. Денису казалось, что он находится в сельском музее. Всю мебель в доме делали еще до Войны. На стенах были развешаны акварели и фотографии. Пока Карина и Марена бурно и неразборчиво что-то обсуждали в соседней комнате, Денис рассматривал застывшее на фото время. В них было что-то странное,

Стальные запоры глухо лязгнули за моей спиной, отсекая меня от мира живых. Сейчас в тюрьмах охранники уже не гремят ключами на толстых проволочных кольцах — все делает автоматика, замки управляются с центрального пульта. Никаких шансов вырваться, даже тех крохотных, что были у узников прошлого...

Среди расхожих мифов, что так заботливо муссируются в народе и придают психиатрии в глазах непосвященного гражданина облик того самого чудища, что обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй, есть один касающийся недееспособности и опеки. Это целая глава в толстенном обвинительном гримуаре «карательная