Дом спал. Спал старый фанерный шкаф, в котором так славно было прятаться, играя в жмурки с Наташкой и Колей. Спал круглый стол, накрытый вязаной скатертью с бахромой. Вокруг стола дремали стулья с гнутыми спинками, а под столом видел третий сон облезлый резиновый мячик. За дверью спала на большой железной кровати Санькина мама. А над нею на прибитом к стене плюшевом коврике спали рогатые олени среди изрядно полинявших зеленых елок. Сестра Наташка спала на диване, и одеяло свешивалось до самого пола, потому что во сне Наташка любила брыкаться ногами. Только часы-ходики над диваном не спали и довольно громко тикали: «Тик-так, тик-так».
Санька сидел в своей решетчатой кроватке и смотрел на елку. Чудесной мерцающей громадой высилась она в углу. Ему казалось, что он слышит, как с тихим звоном касаются иголок стеклянные шары, как шелестит мишура и качаются нарядные хлопушки. Мальчик старался не дышать, чтобы лучше слушать голос елки – самого большого чуда, которое он видел за свою короткую пятилетнюю жизнь.
Под потолком мерцала звезда, склеенная из картона, покрашенная красной краской и облепленная осколками разбитого недавно Санькой зеркальца. Такой красивой звезды не было ни у кого, он точно знал.
Санька сунул руку под подушку, чтобы убедиться, что подарок в бумажном пакетике с нарисованными на нем снежинками лежит на месте. В пакетике были вязаные носки, красно-синий карандаш, отлитый из свинца пистолетик и четыре карамельки в розовых обертках.
Душу Саньки переполняло счастье. Ведь подарок ему принес настоящий Дед Мороз – в шубе и валенках, с белой бородой и огромным мешком в руках. Правда, Санька его не видел, задремал на диване ещё когда мама накрывала на стол. Но потом его разбудили и сказали, что приходил Дед Мороз, очень торопился и просил передать подарок Саньке, а сам поехал раздавать подарки другим детям.
— И Вовке? — спросил сонный Санька.
— И Вовке, И Машеньке, и Васильку, — подтвердила мама.
Наташке Дед Мороз подарил куколку, сшитую из лоскутков, и красивый платочек с вышивкой. Но Санька ей не завидовал – зачем ему кукла и платочек с цветочками? Что он – девчонка? Он – солдат, и ему подарили пистолет! И теперь мальчишки непременно примут его в отряд партизан и разведчиков.
От этих мыслей Санька зажмурился и стал ещё счастливее. Но потом снова открыл глаза и уставился на елку.
Это была высокая пушистая пихта. Мама принесла её вчера утром, и дом сразу наполнился запахом хвои. Санька крутился вокруг установленного в деревянную крестовину дерева и изнывал от желания поскорее начать наряжать его. Ведь они целую неделю вместе с мамой и Наташкой клеили бумажные цепи, вертели из обложек старых журналов большие пустые конфеты, которые называются смешным словом – хлопушки, рисовали на бумаге зайцев и человечков, а потом вырезали их и приклеивали к ним петельки из ниток. Правда, у Саньки человечек получился кривоватым и длинноруким, но мама пририсовала ему красный колпачок и сказала, что это будет гном. Кто такой гном, Санька не знал и тут же полез с расспросами.
Теперь он знает, что это такой маленький человечек, который живет в лесу и прячется от людей в норке под пнем. Мама им с Наташкой даже сказку про гномов рассказала.
Поэтому когда мама достала из шкафа коробку с новогодними украшениями, Санька первым делом схватил своего гнома и повесил его в глубину пушистого и душистого елочного мира – зацепил за веточку и засмеялся, увидев, как гном смешно закрутился на ниточке, словно танцуя от радости.
Потом они осторожно развесили пять серебристых шаров из тонкого стекла с нарисованными на них бело-голубыми цветами. Шары были очень старые – их хранили обернутыми в мятую бумагу и очень боялись разбить. Раньше таких шаров было много – целая коробка, но вот осталось только пять.
Остальные игрушки – картонные, ватные и из папье-маше - Наташка и Санька вешали сами, мама ушла на кухню месить тесто для пирога. Рыбки, зверьки, серебристые снеговики, саночки и клоуны – каждую игрушку они рассматривали и подбирали ей особое место. Потом Наташка достала ватного Деда Мороза и прикрепила к нему на грудь бумажную ленточку с красными цифрами «1946». Санька почему-то вздохнул. Вот ещё один год почти прошел, а папы всё нет… И мама с Наташкой уже почти не верят, что он вернется. А Санька верит – ведь похоронку-то им не прислали.
А сестра уже доставала канитель – тонкие, почти невесомые полоски из металла – и, подставив табурет, раскидывала её по веткам. Потом они разложили на пихтовых лапах комочки ваты, закрыли крестовину куском старой простыни и поставили на неё Деда Мороза.
Ёлка получилась очень красивой. Такой красивой, что сидел Санька темной новогодней ночью в кровати и любовался ею.
Наташка завозилась на диване и окончательно спихнула с себя одеяло. «Замерзнет ведь» - по-взрослому вздохнул Санька и вылез из кроватки. Укрыв сестру, он подумал и осторожно полез под елку.
С трудом, стараясь не шуметь, протиснулся между ветками и уселся, подобрав под себя ноги. Ух, как же тут было здорово!
Мягкие пихтовые иголочки нежно тыкались в щеки. Вата, уложенная на них, казалась снегом. Прямо перед носом Саньки покачивался на металлическом обруче крошечный ватный клоун, а чуть выше висела хитрая лиса с колобком на носу. И две настоящие шишки! Санька сидел под елкой, вертя головой и придумывая сказки. Он придумал сказку про клоуна, про зеленую лягушку и про волшебную шишку. А про лису и колобка кто-то уже придумал сказку до него.
Кто-то зашебуршал рядом, и Санька вздрогнул. Потом тихонько засмеялся в кулачок – это рыжий котенок Мурзик проснулся и полез следом за Санькой под ёлку – проверить, что он там делает. Мальчик погладил котенка, и тот сразу же прижался к нему, свернулся клубочком и замурлыкал. А следом уже шуршало что-то другое. Задев Санькину щеку, оно легко пролетело и упало вниз. «Шлёп!»
Под ёлкой было темно и Саньке пришлось наклониться, чтобы рассмотреть, что же это такое свалилось. Рассмотреть-то он рассмотрел, только глазам своим не поверил – на полу, около спящего котенка сидел крошечный человечек в красном колпачке с золотым бубенчиком, в синей длинной рубашке, полосатых штанах и смешных башмаках с загнутыми носами. А в руках у человечка был яркий фонарик, поэтому Санька и смог так хорошо его разглядеть.
— Ты кто? — удивился Санька.
— Кто, кто… — проворчал человечек и почесал ушибленный бок. — Гном я!
И тут Санька увидел, что руки у человечка очень длинные, а ножки, наоборот, короткие. Значит и правда – это его, Санькин гном! Но тот гном, которого сделал Санька, был бумажным, а этот – вполне живой и даже говорящий. Как могло случиться такое превращение?
А гном тем времен встал на ноги и принялся весело размахивать своим фонариком. При этом бубенчик на его колпачке тонко-тонко зазвенел, и стаи веселых золотых звездочек закружились между колючими ветками и блестящей канителью.
И сидел Санька, улыбаясь во весь рот, а на елке среди падающих сверху снежинок кувыркались и танцевали игрушки. Раскачивались хлопушки и шары, серебряные зайчики от звезды плясали на стенах. Дед Мороз распахнул свой мешок и протянул его Саньке, а из мешка высыпались разноцветные конфетки и, смешно отряхивая бумажные оборки, тут же принялись водить хоровод. Строгие ходики перестали твердить своё «тик-так», и стали вызванивать веселую песенку. И только котенок Мурзик сладко спал и мурлыкал, даже не поводя ухом.
От всей этой кутерьмы у Саньки даже голова закружилась. Он боялся пошевелиться, чтобы не зацепить кого-нибудь из веселящегося ёлочного народца. Ведь стоило только подуть на кувыркающегося в своем обруче прямо перед Санькиным носом желтого клоуна, как он непременно бы свалился вниз.
Наконец и музыка и танцы стали стихать. Праздники ведь, как люди, имеют свойство уставать и делать передышку. Санька взглянул вниз и увидел, что его гном, повесив фонарик на ветку, роется в мешке Деда Мороза.
— Что ты ищешь?
— Что, что… — гном имел дурную привычку повторять Санькины слова. — Конечно подарок!
— Кому?
— Кому, кому… А ты как думаешь? Тебе, Санька! Я ищу тебе самый лучший новогодний подарок!
— Но мне уже подарили, — растерялся честный Санька. — Целый пакет подарков.
— Нет, это будет настоящий, волшебный подарок! — Гном запустил в мешок свою длинную руку по самое плечо и, наконец, вытащил оттуда прозрачный граненый камешек-льдинку. — Уф, а я уже боялся…
— Что это? — удивился Санька.
— Это – желание. Причем, самое главное и заветное. Если загадать его в эту ночь, то оно непременно исполнится. — С этими словами гном протянул льдинку Саньке.
Санька подставил ладошку и подарок, такой прозрачный, что его было почти не заметно, если не поднести ладонь к самому лицу, опустился в её середину. Удивительно, но льдинка было совсем не холодной, а теплой и словно живой. В её прозрачных гранях сверкали серебряные искры.
— Спасибо… И что мне теперь делать?
— Ты должен сказать о своем заветном желании и подуть на эту штуку, — гном для наглядности потыкал в льдинку крошечным пальчиком. — Только сначала подумай хорошенько, потому что такие подарки получают только один раз…
— Я понял, — сказал Санька и стал вдруг очень серьёзным. Потом зажмурился, вздохнул и быстро произнес: — Я хочу, чтобы вернулся папа! — и дунул в раскрытую ладошку.
Когда он открыл глаза, льдинка уже бесшумно разлеталась сверкающими снежинками. Мерцающая вьюга закрутила Саньку и в ней исчез и гном со своим фонариком, и Дед Мороз, и ёлка… Только Мурзик громко-громко мурлыкал и грел его своим теплым боком.
— Ох ты и выдумщик! — ворчала утром мама, тормоша спящего под ёлкой в обнимку с котенком Саньку. — Ну-ка, вылезай немедленно! И что тебя туда занесло?
Санька растерянно открыл глаза. В окна, запорошенные снегом, светило яркое солнце. На столе пыхтел паром горячий чайник, а сестра Наташка сидела на стуле, болтала ногами, хихикала и показывала на Саньку пальцем.
Сконфуженный Санька полез из-под ёлки. Это же надо было – уснуть! Но зато какой замечательный сон он увидел… и как жалко, что это был только сон.
Ползти было неудобно - мешало что-то, зажатое в кулаке. Санька разжал пальцы и увидел своего смешного длиннорукого бумажного гнома…
А за тысячу километров от Санькиного дома по коридору военного госпиталя бежала всполошенная медсестра и кричала:
— Профессор! Профессор!
— Что такое? — отозвался из своего кабинета Петр Иванович Каретский, чудаковатый с виду, но известный в научных кругах профессор психиатрии. Профессор совершенно забыл, что сегодня – Новый Год и с утра явился на работу, чему абсолютно никто не удивился.
— К Безымянному память вернулась!
— А что я вам говорил, Анечка? Амнезия, это такая загадочная штука, что в любой момент человек может вспомнить всё! Тем более, после такой тяжелой контузии. — Профессор сложил на животе руки и благостно улыбнулся.
— Пойдемте, пойдемте скорее, Петр Иванович! Он там, в вестибюле, около ёлки! Как глянул на неё, так всё и вспомнил…
© Copyright: Дарья Булатникова
Свежие комментарии