Соня проснулась и медленно открыла глаза. В комнате было темно, и ощущалось какое-то беспокойство. Высунула ступню из-под одеяла – не холодно, а просто как-то непривычно. Догадалась, даже не поворачивая головы. Муж ушёл. И, действительно, правая половина кровати была пустой и уже успела остыть. Ушёл, значит. Это потому, что накануне вечером они поругались. Соня улыбнулась - Иван ввязывался в спор и повышал голос, только когда чувствовал, что неправ.

За окном ночная тьма едва оторвалась от краешка горизонта, готовясь медленно уходить, впуская новый день. Словно кто-то отрезал тонким лучом темноту неба от темноты земли, как кусок пирога. Вспомнилась невесть откуда взявшаяся фраза: «предрассветные сумерки – время самоубийц».

Немного поворочавшись, Соня поняла, что уснуть уже не удастся. Никто не любит быть один по ночам. Недовольно вздохнув и потягиваясь, она села на кровати, затем опустила ноги в мягкие меховые тапочки и завернулась в махровый халат, взмахнув пёстрыми полами халата, как широко раскрытыми крыльями неведомой птицы.

Птица Соня переместилась на кухню – колдовать. Там она неторопливо напекла блинчиков и сварила кофе. Парок вился над чашкой с горячим напитком, как над отравленным зельем, выдающим себя лёгкой горчинкой. А по всему дому разносился волшебно-бодрящий аромат. Но пока пьётся кофе, легко и приятно. Это зелье дарит блаженство упоения и бездумия, превращая нервного человека в философа и созерцателя.

За окном полыхает алое зарево зари, а над ним солнечные лучи веером пронзают голубизну неба и неземные облака. Как красиво! Лучшее событие сегодняшнего утра. И настаёт новый день, как новая жизнь с новыми возможностями…

Но вот опустевшая чашка предлагает погадать на кофейной гуще. Но Соня и без гадания знала, где сейчас её муж. И ту рыжую бестию, что проспала красоту рассвета и всё ещё нежится в постели. Она сегодня будет счастлива – муж редко возвращался с рыбалки без улова.