Было это в разгар холодной войны, когда СССР всячески поддерживал прокоммунистические или просто антиамериканские правительства на всей планете. Специализировались больше на Азии и Африке, но и Южную Америку интересы нашего государства не обошли. Потому что «Куба далека, Куба рядом» и Хуан Наварро с товарищем Эктором Бехаром наши друзья навек. Именно тогда в помощь молодому, но почти социалистическому государству, раскинувшемуся на берегах полноводной Амазонки, были посланы несколько строительных бригад из областей центральной России. А чтобы пролетариат не страдал от каких-нибудь хворей, и в общем-то не сильно полагаясь на медицину аборигенов, было решено отправить с ними пару советских врачей.
Один из моих преподавателей был в те годы молодым практикующим терапевтом, и уже тогда метался между урологией и венерологией, не зная, на чем остановить свой выбор. Возможность поехать в Южную Америку, на другой конец планеты, и, что для советского человека вообще фантастика – за границу, обрушилась на него совершенно неожиданно. Нет, о самой поездке он знал. Потому что только о ней и говорили последние два месяца на клинических кафедрах университета. Даже подал заявку. Но не питал особых надежд. Был он не слишком силён в идеологической работе, в партию так и не вступил, дедушка у него был еврей, да ещё и непонятно чем занимался до 1917-го. Так что были более достойные кандидаты.
А тут вызывают будущего доцента к начальству, жмут руку и торжественно поздравляют с тем, что его выбрали из сотни молодых специалистов.
- Ты, Игорь, не посрами там нашу страну, - строго хмурит брови секретарь партийной ячейки. – Они там на самом острие борьбы с мировым капитализмом. Им любая помощь от нас – как глоток свежего коммунистического воздуха.
Потом оказалось, что поехать должен был совсем другой врач. Коммунист, русский и потомок угнетенного пролетариата. Но в последний момент то ли струсил, то ли приболел. Пришлось отправлять Игоря Иосифовича.
Готовились больше двух месяцев. Игорь штудировал огромные тома по тропическим лихорадкам и прочей экзотике, строители тренировались строить хрущёвки в условиях джунглей, термитов и ягуаров. За неделю до поездки Игоря привели знакомиться с тридцатью мрачными мужиками, которым явно не улыбалось провести следующие полгода вдалеке от жён и водки.
- Вот, товарищи, это ваш доктор Игорь Иосифович, - представил врача один из организаторов. – В его заботливым рукам и твёрдым знаниям Родина доверяет ваше драгоценное здоровье.
- Ты, доктор, главное спирту побольше захвати, - ожидаемо раздалось с задних рядов.
- Вы тут прекратите! – повысил голос организатор. – Вся планета смотрит на схватку капитализма и коммунизма в этом маленьком, но гордом государстве. И наша помощь – это большой шаг в сторону коммунизма. Так что, никакого спирта!
- Ага, - раздался всё тот же нагловатый голос.
И уже по этому «ага» Игорь понял, что спирт работяги достанут. А если не достанут, то самогон из ананасов гнать будут.
Прилетели. Жара, влажность, вокруг вонища, дети голожопые бегают, всё норовят что-то стырить. Панели не завезли, сварочный аппарат подключать некуда, раствор в таком климате застывает в два раза медленнее. Короче, тем, кто будет в построенных пятиэтажках жить, не позавидуешь. Всё, как на родине.
В первый же вечер строители нашли всё необходимое и отметили удачный перелёт. Наутро всем было плохо. То ли от количества, то ли от непривычной закуси. Потому что солёных огурцов не нашли, закусывали бананами. Игорь Иосифович матерился, ставил капельницы, грозился выслать всех на Родину. От него вяло отмахивались и страдали. После полудня в общежитие явился местный врач, собрал всех в бараке и начал стращать через переводчика. Мол, у нас тут и лихорадка тропическая, и холера-дизентерия. Руки мойте, фрукты не ешьте, и прочие продукты только из проверенных источников. Воду не пейте и у аборигенов ничего не покупайте. Самим-то аборигенам уже не привыкать, их иммунная система за сотни лет приспособилась, а вот советскому человеку – точно хана.
И в финале своего оптимистического выступления местный доктор упомянул, что категорически не рекомендует купаться в реке. Потому что в реке живёт рыбка-кандиру, которая может кое-что повредить.
- Откусит, что ли? – заржали строители.
- Нет, - переводчик стыдливо потупил глаза. – Она очень маленькая. Просто залазит ТУДА, вовнутрь, и грызёт. И тогда только резать.
Строители представили процесс, и, как по команде поморщились. Никому не хотелось терять самое сокровенное.
И началась рутина. Строители чего-то у себя на объектах копаются, Игорь Иосифович со скуки дуреет. От нечего делать взялся подтягивать испанский, благо разговаривать было с кем. Но тут он к своему огорчению узнал, что местный испанский и тот, что он учил когда-то в школе - это как будто два разных языка. Половину идиом он вообще не понимал.
Просился в местные клиники, но ему категорически отказали. Мол, у нас тут всякая дрянь, ещё заразят чем-нибудь советского специалиста – потом неприятностей не оберёшься. Так что сидите, доктор, ждите своих пациентов.
Проходит месяца два. И однажды в кабинет доктора с выпученными глазами влетает один из строителей.
- Доктор, у меня кандиру!
- Что у тебя? – не понял Игорь Иосифович.
- Да кандиру же!
Игорь Иосифович лихорадочно перебрал в уме медицинский справочник.
- Ну эта, рыбка-кандиру! Которая в х… залазит! – в истерике орёт строитель.
- Погоди, товарищ! Ты что в реке купался?
- Не то чтобы купался, - мнётся советский рабочий. – Шёл вечером вдоль берега, поскользнулся и упал. Она, наверное, и влезла.
- Поскользнулся, говоришь? А шёл, наверное, из бара «У бабки Хуаниты». Той самой, что самогон гонит.
- А вы, доктор, откуда знаете?
- Я всё знаю! Описывай симптомы.
- Да я утром просыпаюсь, иду в туалет, хочу по-маленькому. А там как заболит!
- А в реку давно падал?
- Неделю назад.
- Понятно. Снимай штаны.
Строитель расстёгивает ремень. Доктор ради такого случая достает дефицитные перчатки. Смотрит. Орган, как орган. Никаких повреждений не видно. Только один момент настораживает. Игорь Иосифович осторожно берёт мазок из уретры, под микроскоп его. И не верит своим глазам. Ведь два месяца назад строителей проверяли многочисленные дотошные медкомиссии. Как же пропустили? Или…
- Слушай, товарищ. А ты тут, случайно никого не полюбил?
- Да что вы такое говорите, доктор? – возмутился строитель. – Я вечером из общежития не выхожу. Труды Ленина читаю.
- У бабки Хуаниты вы все труды Ленина читаете. Признавайся, гад!
- Да что я! – заныл строитель. – Я только один раз. Вот Семёныч каждый вечер ходит.
- За что я люблю наш пролетариат, - вздохнул доктор. – И сам проговорился и товарища сдал с потрохами. Веди сюда и Семёныча. И всех остальных
- А что, у них тоже кандиру?
- Не знаю, какая кандиру. А у тебя, идиот, обычная гонорея.
Скандал был громкий. Из тридцати рабочих постыдный диагноз поставили половине. Как оказалось, у бабки Хуаниты была дочка – тридцатилетняя тётка, девяносто килограмм, три зуба, южный темперамент. И соскучившиеся по женской ласке строители падали в её объятия, как мухи в паутину.
Так доктор коварную рыбку и не увидел. Зато твёрдо решил стать венерологом.
(с)DoktorLobanov
Свежие комментарии