Живу я в деревне, и однажды гостила у меня моя любимая внучка. Она ещё совсем маленькая — ей четыре года. Как раз во время её пребывания у меня надо было мне сходить на кладбище, навести порядок на могилках. Не оставлять же ребёнка одного, тем более, что кладбище в четырёх километрах от деревни находится.
Собрались мы и отправились в путь.
Пришли на кладбище под закат, там ни одной живой души. Я спокойно крашу оградку и убираю могилу. Девочка стоит рядышком, со мной разговаривает. Постепенно сгустились сумерки. Я, как женщина взрослая, скептически относилась ко всяким суевериям, но вот ребёнок постоянно твердил: «Ба, плохо тут, пойдём домой». Я объяснила ей, что пугаться нечего, здесь только мы одни, а бояться надо живых, а не мёртвых. А внучка мне ответила: «Нет, здесь не только мы». Я на эту фразу не обратила внимания, докрашивая ограду.
Вдруг зашуршали листья на деревьях и даже некоторые молодые деревья накренились, хотя ветра не было совершенно. Мне стало жутко, всё-таки уже стояли глубокие сумерки. Вдруг вижу — огибая ребёнка, прямо перед моими глазами медленно-медленно пролетело небольшое пёрышко и зависло в воздухе, будто оно имело опору (ещё раз повторю, что ветра никакого не было). Я даже не успела сориентироваться, как откуда-то сверху, с дерева, на меня упал колпачок от шариковой ручки. Откуда он здесь? Кто его кинул? Ведь на кладбище ни души!
Меня как будто ледяной водой окатило. Я все вещи побросала, схватила ребёнка и бросилась наутёк. Бегу, держу ребёнка на руках и слышу — что-то позади меня бежит и не отстаёт. Шаги отчётливо слышны, я буквально чувствую, как под этими шагами мнутся трава и листья. Уверена, что это была не просто паника из разряда «у страха глаза велики», так как звуки были хорошо различимы в тишине, да и я не страдаю излишним воображением.
Когда я выбежала за пределы кладбища, шаги начали стихать и постепенно отстали. Я пробежала от кладбища около километра. С тех пор я на кладбище вечером ни ногой.
Пришли на кладбище под закат, там ни одной живой души. Я спокойно крашу оградку и убираю могилу. Девочка стоит рядышком, со мной разговаривает. Постепенно сгустились сумерки. Я, как женщина взрослая, скептически относилась ко всяким суевериям, но вот ребёнок постоянно твердил: «Ба, плохо тут, пойдём домой». Я объяснила ей, что пугаться нечего, здесь только мы одни, а бояться надо живых, а не мёртвых. А внучка мне ответила: «Нет, здесь не только мы». Я на эту фразу не обратила внимания, докрашивая ограду.
Вдруг зашуршали листья на деревьях и даже некоторые молодые деревья накренились, хотя ветра не было совершенно. Мне стало жутко, всё-таки уже стояли глубокие сумерки. Вдруг вижу — огибая ребёнка, прямо перед моими глазами медленно-медленно пролетело небольшое пёрышко и зависло в воздухе, будто оно имело опору (ещё раз повторю, что ветра никакого не было). Я даже не успела сориентироваться, как откуда-то сверху, с дерева, на меня упал колпачок от шариковой ручки. Откуда он здесь? Кто его кинул? Ведь на кладбище ни души!
Меня как будто ледяной водой окатило. Я все вещи побросала, схватила ребёнка и бросилась наутёк. Бегу, держу ребёнка на руках и слышу — что-то позади меня бежит и не отстаёт. Шаги отчётливо слышны, я буквально чувствую, как под этими шагами мнутся трава и листья. Уверена, что это была не просто паника из разряда «у страха глаза велики», так как звуки были хорошо различимы в тишине, да и я не страдаю излишним воображением.
Когда я выбежала за пределы кладбища, шаги начали стихать и постепенно отстали. Я пробежала от кладбища около километра. С тех пор я на кладбище вечером ни ногой.
Свежие комментарии