Живи

Последний рассказ Александра Почкова
Вчера он ушёл. Земля пухом..

Посвящается всем тем, кто ушел 75 лет назад добывать нам жизнь…

 

Июнь дышит на город пламенной жарой, заставляя прохожих потреблять литры воды и использоваться килограммы салфеток. Уставшие от полуденного зноя, они все равно продолжают свой путь по делам и заботам, бегут, не оглядываясь и зачастую не думая.
Мы забываем цену вздоха, цену глотка воды, цену каждого свободного шага, мы все больше погружаемся в бытовуху, забывая элементарные вещи, без которых нет, и не было бы самой жизни. Цена ее не определяется валютой, котировками на бирже, золотом или алмазами.
Жизнь с одной стороны безумно сложна, а с другой очень проста, поэтому и бесценна.

Ближе ко МКАДу воздух не такой спертый, веет прохладой и становится легче. Ветер играет изумрудными листьями, как самоцветами, на деревьях, и создает ни с чем несравнимый звук настоящего лета.
Я расплачиваюсь с таксистом и выхожу из машины. В это время на кладбище почти никого, только пару похоронных процессий и с десятка два посетителей. С пакетом в руке, где лежит не хитрый скарб, я иду по дороге вглубь, мимо скромных могил и больших обелисков. Разные люди, разные судьбы, разная жизнь и такая же разная смерть.
Дойдя до нужного места, я достаю тряпки, перчатки, бутылку водки и несколько пластиковых стаканов. Убираю разросшуюся траву, протираю памятник, после уборки присаживаюсь, немного наливаю в стакан горькой жидкости и смотрю куда-то вдаль, смотрю как будто сквозь обелиски и пантеоны.

- Молодой человек? - слышен голос позади меня.

Я оборачиваюсь, передо мной стоит старик, явно безумно древний, но очень подтянутый с ясным взглядом, хотя и какой-то не объяснимой тоской в глазах.

- Вы курите? – спрашивает он
- Бывает – усмехаюсь я – Вам сигарету?
- Нет, нет… - машет он рукой – Мне бы то, с помощью чего ее зажигают.
- Зажигалку?
- Ее самую.
- Без проблем – привстаю я, подхожу к нему, протягивая зажигалку.
- Я отдам, я тут рядом – показывает он какую-то могилу.
- Не переживайте, пользуйтесь сколько нужно будет.
- Спасибо…- уходит он

Я продолжил пить, изредка поглядывая в сторону этого старика. Он проделал те же самые действия, что и я, убрал могилу, поставил цветы, протер памятник, а потом достал целую охапку свечей, штук 30 не меньше, аккуратно вставил их в землю и начал зажигать, одну за одной, последнюю свечу он оставил незажжённой.
Затем он отошел в сторону и наклонил голову, то ли в молитве, то ли в скорби. Оккультист какой-то - подумал я и отпил из стаканчика. Спустя минут пять он опять окликнул меня:

- Спасибо…
- Да, что вы, я бы сам подошел – шел я к нему навстречу, чтобы забрать зажигалку.
- Супруга? – бросил я взгляд на женскую могилу, на которую старик и пришел.
- Нет – улыбнулся он – Можно сказать, вторая мать…
- А-а-а… - сделал я умный вид, хотя ничего не понял.
- Я вообще, не местный, из Новосибирска я. Вот приехал в Москву.
- А! на могилу к матери?
- Можно и так сказать – вздохнул он – Вторая мать – образное выражение – пояснил он.
- Понятно – хотя после его слов все стало еще более не понятно и туманно – Вы, извините, а разрешите вопрос? – закурил я.
- Конечно
- А зачем столько свечей?
- Вам правда интересно? - как-то по-детски улыбнулся старик, так могут улыбаться только те, кто пришел в этот мир недавно и совсем его еще не знает и только те, кто скоро уйдет из него, так до конца и не познав.
- Честно? Очень…

- Это Нина Михайловна – взял он меня под локоть и подвел к могиле женщины, которая была явна не простой особой, на фотографии она была в кителе, на котором было медалей, больше чем волос на моей пустой голове – Мама Нина, как мы ее называли – вздохнул старик.
- Судя по иконостасу, выдающаяся женщина была – не отводил я взгляда с фотографии
- Судя по чему? – не понял старик
- Медали, ордена…- пояснил я.
- А! Вы про это…

- Все мы… - вздохнул старик и показал на свечи, которые удивительным образом не гасли, хотя ветер разносился по кладбищу - Так или иначе, прошли через ее руки. Я был самый молодой, призвался только в 44-ом. Я присяду, вы не против?
- Конечно…
- В первом же бою меня не просто ранило, а фактически разорвало на части, ногу собирали по частям, живот, плечо, рука болталась на коже. Она, наша мама, была военврачом. Она меня и собирала, как и всех, которые горят тут – показал он на свечки – А знаете, что она мне сказала, когда я лежал весь перемотанный и ныл, что все закончено, после тяжелейших операций? – рассмеялся он
- Не знаю – присел я рядом
- Сказала, Леша-а-а-а, ты сука встанешь и пойдешь дальше, и чтобы без фотографий Берлина, я тебя не видела. Живи, сказала, живи… И я пошел, и дошел. Каждый из нас был ей безумно благодарен ей, что она достала нас с того света, дала жизнь, новую жизнь.
Но не просто дала ее, а научила, как ей правильно распоряжаться. После войны мы все приезжали к ней, у нее была квартира в районе Арбата. Приезжали все, кого она спасла. Она безумно не любила 9-ое мая, поэтому собирала нас именно 22-го июня. Она не радовалась тому, что спасла много жизней, а горевала по тем, кого спасти не смогла.
Как ангел, понимаете? Ангел, который накрыл крыльями всех, а кого-то не смог накрыть – старик задумался.

- Вы извините, я на минуту – забрав бутылку и стаканы, я вернулся обратно, разлил и протянул стаканчик старику, понимая, что у него ком в горле. Он кивнул и выпил…
- Она звонила нам всем, узнавала как дела, как растут наши дети, спрашивала даже, нужна ли помощь или нет. Своих детей у нее никогда не было, поэтому мы все отчасти заменили этот пробел в ее жизни. Тут все… И рядовые и командиры.
Даже полковник есть. Так забавно было, когда мы приехали к ней в 47ом, Мишки, как раз полкана дали, ну он и включи начальника, выпил через край и, понесло его. А мать говорит: Миша-а-а-а, я тебя как собрала по частям, та и разберу обратно.
Она всегда тянула окончание имени, если злилась. Ее не стало в шестьдесят втором, за год до этого мы приезжали к ней, и она сказала так: Когда я помру, приходите на мою могилу каждый год 22 го июня, ставьте свечи за тех, кто уйдет вслед за мной. Я в ответе за каждого из вас, и тут и там. Каждый год нас становилось все меньше и меньше, а свечей становилось больше, и вот теперь осталась всего одна…
- Спасибо, дед – взял я его руку и поцеловал, после чего встал с лавки.
- Не за что, сынок… Живи – улыбнулся он – Я побуду один – вздохнул он, не сводя взгляда с фотографии своей второй матери.

Город движется и несется вдаль, солнце поливает прохожих.

Я могу сделать глоток воды и вздохнуть, я могу идти куда захочу, я живу…

©Александр Почков,
 top_lap


http://www.yaplakal.com/forum7/topic1403284.html