Владимир Высоцкий и при жизни, и теперь владел умами и сердцами слушателей его пронзительно-искренних и талантливых песен. На территории бывшего Советского Союза, и в других странах его помнят и любят.
Я не имею в виду хипстеров-юниоров, отравленных западной поп-культурой или вообще не заполнивших ничем свои эстетические и нравственные пустоты. Такие, вполне возможно, о Высоцком и не слыхали. Но, по крайней мере, люди моего поколения любят и чтят Владимира Семеновича, передавая эту любовь своим детям.
Высоцкий ворвался в мою жизнь в начале 70-х годов прошлого века. Тогда отец принес домой бобинный магнитофон-приставку «Нота», присоединил это тогдашнее «чудо техники» к домашней радиоле «Ригонда-102» и включил принесенную же магнитофонную запись. Это были песни Высоцкого, мигом овладевшие моей мальчишеской душой: «И крикнул капитан: «На абордаж!» Еще не вечер… Еще не вечер…»
Шерлок Холмс не проявлял столько рвения в поисках преступников, сколько мы, ребята 1970-х годов, проявляли усилий для поиска магнитофонных записей этих песен. Расспрашивали, находили, переписывали. И слушали, слушали, слушали… Высоцкий пел фактически о каждом из нас. Под звуки русской семиструнной гитары он гениально выражал наше мироощущение, наше отношение к жизни и смерти, наше понятие о долге и чести.
Помню, как-то мой приятель Димка Уваров прибежал, запыхавшись, и радостно объявил, что он только что… вот просто на улице… видел воочию самого Высоцкого. Мы сорвались, прибежали в указанное Димкой место. Разумеется, никого не нашли. Высоцкого не было тогда в нашем городе. Что это было? Фанатизм поклонников? Но в данном случае было кому и чему поклоняться. Тут нет сравнения с истериками фанатов, например, «Ласкового мая» с его песенками-пустышками, исполнявшимися под повторение музыкальной фразы.
Потом были окончание школы, годичная срочная служба в Советской Армии, поступление в военное училище. И все это время Высоцкий незримо был со мной. Он помогал своими песнями выверять правильность поступков, учил отличать добро от зла. Как раз во время сдачи экзаменов в военный вуз 25 июля 1980 года пришло сообщение о его безвременной смерти. Это были до боли щемящее чувство, словно ушел из жизни самый родной и близкий человек.
Жизнь продолжалась. И в ней продолжал присутствовать Владимир Семенович. Он словно не уходил. Он остался с нами в своих песнях, фильмах, спектаклях. Будучи признанным профессиональным актером «Театра на Таганке», Высоцкий всегда мечтал заслужить признание, как настоящий поэт. Но при жизни ему удалось опубликовать в 1975 году только одно стихотворение «Из дорожного дневника» в литературно-художественном альманахе «День поэзии».
Первое посмертное издание его поэтического сборника состоялось только в 1981 году, когда в московском издании «Современник» вышла малоформатная книга «Нерв», тираж которой разошелся мгновенно. Я был готов заплатить любые деньги за это издание. И заплатил. До сих пор этот сборник стоит у меня на книжной полке. Я время от времени открываю его, гляжу на тексты и слышу хриплое… на натянутом нерве… пение Высоцкого о вечности, о вере, надежде и любви. Думаю, что в этой приверженности я не одинок.
Спасибо, Владимир Семенович, что Вы были, есть и будете… Лучше Булата Шалвовича Окуджавы трудно высказаться по этому поводу:
Ненадолго разлука. Всего лишь на миг. А потом
Собираться и нам по следам по его… по горячим.
Пусть кружит над Москвою охрипший его баритон.
Ну, а мы вместе с ним посмеемся и вместе поплачем…
Олег Ростовцев, специально для News Front
Свежие комментарии