Бег

Мегаполис привычно бурлил, озабоченный совещаниями, карьерой и планами на будущее. Не отвлекаясь на ярко сияющее солнце, тысячи людей ехали, бежали, шли, разговаривали по мобильным телефонам, спорили, поздравляли кого-то и уточняли сроки.

В этом безумном ритме никто не обращал внимания на сидевшего у подземного перехода старика с пластиковым стаканом в трясущихся руках. У всех были другие заботы: успеть, попасть, договориться, сделать. Дорога каждая минута. Стоит один раз остановиться, и водоворот бешеного жизненного ритма просто вышвырнет тебя на задворки, где в тоскливой безысходности обитают слабаки и неудачники.

Виталий медленно шел, глядя перед собой. Впервые за много лет он никуда не спешил, и сейчас наслаждался возможностью спокойно рассматривать витрины магазинов, идущих навстречу людей, запыленную листву измученных жарой деревьев, нищего старика у перехода и маленького серого котенка с белыми кончиком хвоста и носочками на лапках.

Пушистый комок испуганно мяукал, глядя вверх, но через него равнодушно перешагивали, а несколько раз чуть не наступили, не заметив. Виталий подхватил беднягу и аккуратно посадил его у крыльца какого-то здания.
«Здесь тебя никто не затопчет. Прости, дружище, больше ничем помочь не смогу».

Подойдя к переходу, он остановился и, достав портмоне, высыпал всю наличность в подрагивающий пластиковый стакан.
«Мне они не понадобятся».
Не слушая сдавленных благодарностей, Виталий спустился в переход.
«А ведь мы похожи», - эта мысль заставила усмехнуться, - «наверное, здесь только два человека и котенок, которые никуда не спешат».

***
- Вот так, - задумчиво дымя сигаретой, он посмотрел вверх, - должна выдержать.
Под потолком покачивалась петля.
- Время вышло, - Виталий решительно затушил окурок и встал на табуретку, - пора.
- Может, рановато? - раздался насмешливый голос справа.

Повернувшись, молодой человек увидел классическую смерть в известном по рисункам и книжкам мрачном черном балахоне. Череп ухмылялся пожелтевшими зубами, а коса в костлявых пальцах равнодушно отсвечивала металлом.
- Ты за мной?
- Я присяду? – не дожидаясь ответа, гостья с наслаждением бухнулась на табурет, - слезай, поговорим, в петлю всегда успеешь.
Виталий молча спустился и, присев на подоконник, взял сигареты:
- Не против?
- Пожалуйста, - хмыкнула смерть, - кстати, если несложно, сделай кофе, забегалась я сегодня.
- О чем ты хотела поговорить?
- О себе.
- Не понял.
- Сейчас объясню, почему ты решил, что мне нужно что-то доказывать?
- То есть? – Виталий протянул гостье чашку с ароматным напитком.
Сделав глоток, костлявая довольно выдохнула:
- Вкусный. Итак, ты думаешь, что я все изменю. Начальник, узнав о преждевременной кончине подчиненного, не одну тысячу раз пожалеет о потере ценного сотрудника, на котором держалась львиная доля успеха компании. А любимая девушка наконец-то поймет, кого она потеряла, и будет заливаться горючими слезами над гробом, причитая, какой же она была дурой?
- Разве нет? – Виталий закурил еще одну сигарету, - понимаешь…

- Понимаю, - кивнула смерть, - но для них ты навсегда останешься слабаком и неудачником, не имевшим мужества расстаться с надоевшей работой и исполнявшим прихоти якобы любимой. Ты рвал жилы ради процветания компании и очередной путевки на экзотические острова. Важен ведь корпоративный дух в офисе и постоянные знаки любви в отношениях. Но вместо благодарности и простого «спасибо» получаешь новый список задач от недалекого начальника и перечень желаний от ненаглядной, сопровождающийся дурацким сюсюканьем «милый, ну ты же меня любишь» и прочим розовым бредом. Другими словами, приходится постоянно доказывать свою значимость и любовь тем, кто тебя все равно не оценит, не полюбит по настоящему, а просто будет использовать.

- Согласен, - молодой человек невесело усмехнулся, - слабак и неудачник. Таким жил, таким и умру.
- Зачем?
- Что зачем?
- Умирать, - смерть хмыкнула, - если я ничего не изменю, стоит ли? Думаешь, там лучше?
- Есть другие варианты? – Виталий закурил третью сигарету.
- Конечно, - кивнула гостья, - сейчас твоя жизнь – это постоянный бег с препятствиями. Но, достигнув финиша, понимаешь, что времени на отдых нет, иначе тебя догонят те, кто проиграл в предыдущем забеге. Они злы и полны решимости занять место на пьедестале. Поэтому, немного отдышавшись, ты снова бросаешься вперед. Дорожка, препятствия, финиш, дорожка, препятствия, финиш. Рано или поздно наступает момент, когда сил не остается, и ты падаешь. Видишь равнодушно мелькающие ноги тех, кто плелся позади, и знаешь, что никто не остановится и не подаст руки. Ты неудачник, которого молча перепрыгивают. Не растопчут насмерть, и то хорошо, хотя неизвестно, что в этом случае лучше.

- Ты права, - Виталий кивнул.
- Я всегда права, - смерть поправила капюшон, - и только когда валяешься на земле, полностью вымотанный и обессиленный, понимаешь, что бег – это иллюзия. На самом деле ты просто стоял, обливаясь потом от напряжения. Хватал, задыхаясь, воздух ради успеха, карьеры, денег, статуса и якобы знаков якобы любви. Ради шелухи, имеющей ценность, пока стоишь. Но стоит упасть – и наносные достижения сметаются самым легким ветерком. Ты остаешься один и замечаешь…

- Что жизнь прожита зря, - закончил Виталий.
- Именно, - смерть взяла косу и направилась к двери, - спасибо за кофе.
- Можно вопрос? – он посмотрел ещё раз на потолок, затем встал и решительно убрал табурет, - почему я не умер?
- Потому что остановился, - гостья открыла входную дверь, - и, сам того не зная, подарил нищему старику несколько радостных минут. Он покинул этот мир вскоре после встречи с тобой с улыбкой на лице, уже не одиноким, а замеченным.
Бегут, не глядя по сторонам, миллионы, и лишь единицы способны замереть на миг и осмотреться. Чтобы увидеть тех, для кого они - возможно, единственная надежда. Смысл в жизни не в количестве преодоленных километров, а в количестве остановок. Кстати, в этом вопросе кое-кто со мной согласен, и, надеюсь, не зря.

Смерть, подмигнув, засунула костлявую руку за пазуху и что-то достала.
Через секунду входная дверь закрылась, а на кухню забежал маленький серый котенок с белыми кончиком хвоста и носочками на лапках.

Автор: Андрей Авдей