На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Время узнать правду!

7 483 подписчика

Свежие комментарии

  • Олег Самойлов
    Тяжко ребятам идти по хорошо оборудованной полосе обороны... Удачи вам, дорогие братья!!!Мощный прорыв ВС ...
  • Air
    Самый верный выход жидобандеровцам в навоз, удобрять Южные Русские земли до ляхской границы!«Пал смертью храб...
  • Air
    Что-то не вижу пожарных машин и кранов, нет медицинских скорых, и носилок с ликвидированными хохлобандеровцами! Похож..."Это вам за Москв...

Картина

-- Ты столько лет держал меня в заточении в этой клетке, в этой тюрьме, которую ты гордо называешь НАШИМ ДОМОМ! Это был не мой, это был только твой дом, твой и больше ничей! Ты заставлял меня целыми днями смотреть на твои картины, ты заставлял меня восхищаться ими, даже не спрашивая моего мнения, нравятся они мне или нет! Ты посадил меня в заточение, так окажись же ты сам  в этом заточении! В таком заточении, которое не привидится даже в самом страшном сне! Я проклинаю тебя! Я проклинаю эту клетку и твои картины!

Она вскинула вверх свою красивую точеную руку с длинными ухоженными ногтями и указала пальцем на одну из его картин. Это был обычный осенний пейзаж, созданный им во время их совместной поездки во Францию. Он помнил, как  старательно выписывал каждое деревце, каждый кустик на этой картине, как долго не получалось у него это хмурое озеро. И вот теперь она почему-то так странно кричит и говорит такие страшные вещи. А ведь раньше эта картина ей нравилась.

Он поднял свои глаза и их взгляды встретились. Из ее глаз исходил какой-то нечеловеческий свет, что-то страшное и демоническое чувствовалось в нем. Этот свет… холодный серо-синий свет, такой яркий, словно тысячи молний одновременно пронзили этот дом. Он зажмурил свои глаза, не вынося больше этого ослепительного света, этого страшного пронзительного взгляда.

Раздался страшный гром.  Откуда?  Зима – и гром? Вдруг он почувствовал жар и запах дыма. С трудом открыв глаза, он увидел, как пламя охватило Ее.

Он пытался дотянуться до Нее, но что-то с ним случилось, какая-то сила не давала ему сделать  шаг ей навстречу. Что-то его не пускало…

***

Двое молодых людей  в обнимку  шли по шумной парижской улице.

-- Алекс, посмотри, здесь есть картины! – Девушка уткнулась взглядом в витрину. – Давай зайдем, может выберем что-нибудь для нашей спальни?

Переступив порог салона, Алекс и Мари замерли. Никогда они не видели такой красоты. С виду совсем невзрачный, внутри салон поражал своей красотой и изысканностью. Стены, обшитые сусальным золотом, шикарно гармонировали с темно-бордовым бархатом кресел и диванов. По всему периметру зала были картины. Их было  достаточно много, но они были развешаны и расставлены так, что взгляд не рассеивался из стороны в сторону, а поочередно останавливался на каждой картине, давая посетителю сосредоточиться на каждой из них в отдельности. Зал напоминал собой дворец 18 века, казалось, что сейчас вот-вот заиграет музыка, и откуда-то выплывут красивые пары  в шикарных бальных платьях и расшитых костюмах.

Таким же необычным оказался и хозяин салона. Это был полный высокий господин лет пятидесяти. Выглядел он так, как будто сам только что сошел с картины художника. Аккуратно подстриженная черная бородка с сединой и такие же усы делали его вид еще более импозантным. Одет он был в черный фрак и черные брюки. Белая рубашка просто ослепляла своей белизной, подчеркивая и белизну его зубов. Что-то магическое было во взгляде этого господина.

-- Чем могу служить?

Алекс и Мари несколько растерялись.

-- Мы бы хотели посмотреть ваши картины, и, возможно, купить что-нибудь… Мари, уже слегка освоившись, стала рассматривать картины. Неожиданно ее взгляд просто воткнулся в одну из них. Это была какая-то совсем странная, даже жуткая, картина. Вроде бы ничего особенного в ней не было: обычный осенний пейзаж, обычные деревья и кустарники, обычный человек где-то вдали, сидящий за большим деревом около хмурого озера. Словом, ничего необычного. Но все же эта картина как-то насторожила Мари.  Она непонятно откуда услышала самый настоящий запах гнили – гнилых опавших листьев, гнилых сучьев, запах  зацветшего озера и еще запах  чего-то, чему трудно было найти определение. Каким-то холодом отдавало от этой картины, и девушка, не смотря на то, что в салоне было довольно уютно и тепло, даже почувствовала непонятный озноб.

-- Алекс, подойди сюда. Какая странная картина!

-- Картина как картина. Что ты в ней нашла?  Идем же, здесь так много по-настоящему отличных произведений, а ты стоишь, словно прикованная, к этой куче гнилья.

-- Ты тоже почувствовал? – У Мари пробежали мурашки по телу.

-- Что почувствовал?

-- Сырость. Запах гнили.

-- Боже мой, девочка, что с тобой? Ты в  порядке? Какая еще сырость? Я так сказал, потому что на этой картине сплошь видны гнилые листья и это озеро… Словом, серая, тоскливая осень. Идем же!

Алекс почти силой оттащил Мари от этого полотна.

-- Что, мадемуазель, вас так заинтересовало? – подключился к разговору хозяин салона. – Да, эта картина не совсем обычна. Вы это правильно подметили. Но необычна она ни тем, что на ней изображено. Необычна сама история этой картины, такая удивительная, что у многих и по сегодняшний день замирает сердце, когда они слышат о ней.

-- Что за история? – Мари теперь не могла оторвать любопытного взгляда от хозяина галереи. – Расскажите мне о ней, пожалуйста. Я уже не смогу отсюда уйти, пока не услышу ее. Господин… простите, мы и сами не представились и не знаем, как вас зовут…

-- Джон. Джон Хаммер. Я являюсь владельцем этого заведения и его содержимого. Я давно коллекционирую картины и некоторые из них продаю. Но продаю их я не всем желающим, а лишь тем, кто на самом деле может почувствовать картину, ее жизнь. Вы, милая мадемуазель…

-- Мари. Меня зовут Мари, а это — мой муж Алекс.

-- Очень приятно. Так вы, милая Мари, довольно тонкая особа, если сумели в этой картине рассмотреть что-то необычное. Я расскажу вам ее историю.

Когда-то, в конце 19 века, в Англии жил один довольно посредственный художник. Это был Гай Диккенс. Он был очень богат  и мог позволить себе не работать, а заниматься тем, что ему было по душе. А по душе ему были картины. Он писал для своего удовольствия  и дорожил каждой своей картиной так, что никогда никому не продал и не подарил ни одной. Когда Диккенсу перевалило за тридцать, он женился на некой Марии-Терезе. Говорят, что они жили очень дружно, и им было  хорошо вместе. К ним почти никогда не приезжали гости и не захаживали в дом соседи. Но вот однажды, зимней ночью, накануне Рождества, их дом загорелся. Пожар вспыхнул так быстро и с такой силой, что охватил в считанные секунды весь замок сразу. Сгорели все и всё. Странно, но тело самого Гая Диккенса так и не было найдено. Но самым удивительным было даже не это: каким-то чудом уцелела одна картина. Этого просто не могло быть, это противоречит всем законам, но это так! Когда пожарные стали разгребать завалы, они обнаружили эту картину совершенной целой и невредимой. Невредимо оказалось и полотно, и рамка. Даже царапины на картине не было. Ученые осматривали эту картину, надеясь найти на ней какой-либо защитный слой неизвестного вещества, изучали состав красок и полотна,  но все тщетно. Картина была самой обыкновенной, написана на самом обычном холщовом полотне маслом и обрамлена самой обычной деревянной рамкой в позолоте. Вот, милая Мари, и вся история этой картины.

-- Мы благодарим вас, мсье Хаммер. История и вправду удивительная, но…

-- Подожди, Алекс. Мсье Хаммер, а эта картина продается?

-- Мари, ЭТА картина нам не нужна. Ты же сама сказала, что от нее веет сыростью! — Алекс заметно нервничал.

Мари несколько замешкалась,  и уже было сделала шаг в сторону Алекса, как вдруг услышала или почти услышала какой-то голос:

-- Подожди… Вернись…

Мари обернулась. Картина висела на месте. Алекс и Мсье Хаммер стояли в стороне от нее. Никого рядом больше не было.

-- Простите, мсье Хаммер, -- пролепетала Мари, -- мы зайдем в другой раз.

-- Вернись… Прошу, вернись…

Господи, что это?!

Мари опять услышала эти звуки и, схватив Алекса за руку, не извинившись и не попрощавшись с хозяином,  почти выскочила из салона, таща за собой мужа.

-- Мари! Как ты себя ведешь? Да что, в конце концов, случилось?!

Алекс никогда не видел ее такой. Она стояла бледная, растерянная. Глаза ее были широко раскрыты, а ртом она хватала воздух так, словно ее  кто-то душил.

-- Алекс, я не знаю, что со мной. Мне послышался какой-то голос…

-- Дорогая, успокойся. Это обстановка на тебя так подействовала. Сейчас мы придем домой, ты примешь горячую ванну, я сам приготовлю ужин -- ты забудешь и этот салон, и этого господина, и эту злосчастную картину. Успокойся, любимая.

***

Лежа в постели и видя, как спит ее Алекс, Мари думала о том, что произошло сегодня днем. Какие глупости! Сама себе нафантазировала черт знает что! Ну и дура! Опозорилась  перед хозяином галереи, да и Алекс… Что он о ней подумает? Как хорошо, что он рядом. Мари стала засыпать…

-- Вернись… Прошу, вернись…

Мари резко подскочила, словно кто-то иголками пронзил ее тело.

Алекс спал. Он всегда спит так сильно, что можно начать военные действия, а он ничего и не услышит! Мари впервые раздраженно посмотрела на мужа.  Ну почему он спит, когда мне так плохо?! Что это за голос? Почему его слышу только я, и почему он зовет меня?

Девушка протянула руку в сторону от кровати и зажгла бра. Свет  слегка осветил комнату. Это была их спальня, которую они так бережно обустраивали. Там, напротив кровати, голая стена. Было бы неплохо что-то туда повесить… Но теперь Мари точно знала, какая картина там должна висеть… Этот унылый осенний пейзаж не выходил у нее из  головы. А этот голос… Может быть, картина и в самом деле имеет свою жизнь, свою душу и хочет, чтобы ее купили?  Мысли Мари путались…

***

Следующий день прошел, как всегда, довольно насыщенно. Ближе к обеду, оговорив со своим  клиентом встречу, Мари вышла из офиса в поисках такси.

Как назло, все такси были заняты. Пропуская машину за машиной, она готова была уже вернуться в офис, но тут какая-то машина резко затормозила.

-- Мадемуазель Мари, какая встреча! Вы вчера так неожиданно убежали! Я могу подвезти вас? Вам куда?

Из машины показался тот самый импозантный господин из художественной галереи.

-- Мсье Хаммер? Простите, очень вас прошу, мне так неловко за вчерашний день. Я и сама не знаю, что со мной произошло.  

-- Так что решили с картиной? -- неожиданно спросил хозяин галереи.

-- Я и сама не знаю. Я понимаю, что эта картина тронула чем-то меня, но она навевает какое-то странное состояние. То ли страх, то ли тревогу. Но все равно, это состояние мне непонятно и не совсем приятно.

-- Так бывает, девочка моя, когда картина действительно трогает за душу. Это ваша картина. Она должна принадлежать вам. Вы тоже тронули меня за душу…

Мари удивленно посмотрела на него.

-- Не бойтесь, я говорю не о том, что вы сейчас подумали. Меня тронуло ваше состояние, ваше видение этой картины. Такое бывает крайне редко. Я хочу сделать вам подарок. Назовите мне ваш адрес, и я пришлю картину вам.

-- Но это невозможно!

-- Глупости, возможно все! Тем более, что завтра я закрываю свой парижский салон и отбываю в Америку.

-- Мсье Хаммер, я не могу принять от вас такой подарок. Во-первых, поймите меня правильно,  мы с вами совершенно не знакомы, и, во-вторых, это очень дорогой подарок. Спасибо, и забудьте про эту картину. Увозите ее с собой.

-- Подождите, Мари, не спешите с ответом. Скажите, когда вы хотели уйти, вас что-то остановило. Что? Что это было?

-- Я не знаю, что вам ответить. Это как-то очень глупо… Хорошо, я скажу. Когда я собиралась уйти, я услышала какой-то голос. Как будто кто-то меня просил не уходить. Да, я знаю, что это глупо, но это так.

-- Нет, Мари. Ничего глупого. Я же сказал вам, что это ВАША картина. Она должна принадлежать вам. Она никогда ни с кем не разговаривала. Ни со мной, ни с сотнями людей, которые ее видели. Все проходили мимо нее, и никто не задерживал на ней взгляда более чем на полминуты. Это ВАША картина. Дайте мне ваш адрес.  Сегодня же картина будет у вас…

***

Ранним утром в небольшой парижской  квартирке Мари и Алекса раздался звонок. Молоденький паренек протянул Алексу огромный пакет прямоугольной формы и записку: «Дорогая Мари, примите в дар то, что должно принадлежать Вам! Джон Хаммер».

-- Что это значит? Мари, объясни! Откуда у него наш адрес?

Мари стала сбивчиво рассказывать о случайной встрече с этим мсье.

-- Ты вообще представляешь, сколько стоит эта картина? Почему он ее тебе подарил? Да и вообще, зачем она нам? Что с ней делать?

-- Милый, прости, мне самой неловко… Ну раз так получилось, давай повесим ее. Не выбрасывать же…

***

Вечером, при свете ночника, картина показалась Мари даже красивой и  немного трогательной. Осень приобрела золотистые краски, озеро уже не казалось таким серым и хмурым, каким она его увидела в первый раз. Мужчина, изображенный на дальнем плане за деревом, смотрел на нее печальным взглядом. Да, картина прекрасна!

Полночи Мари спала, как убитая. Около трех часов она услышала какие-то непонятные звуки, похожие на шепот.

-- Мария... Мария-Тереза… Я здесь. Подойди ко мне, Дай мне руку…  Мария…

Что это? Я схожу с ума?

-- Алекс, Алекс, да проснись же! -- чуть ли не  в ухо мужу закричала она.

Будить его было бесполезно -- как всегда, он спал непробудным сном.

Мари подняла глаза на картину и оцепенела от ужаса: перед деревом стоял мужчина. Он СТОЯЛ и пристально смотрел на нее. Казалось, еще немного, и он выйдет из полотна.  Выйдет и возьмет ее за руку. Мари выскочила из комнаты на кухню. Включив свет, она села у барной стойки. Да что же это такое?! Неужели я и правда, схожу с ума?..

Утром Алекс не мог понять, что произошло с женой. Она была какой-то растерянной, разговор почти не поддерживала, на вопросы отвечала невпопад.

-- Что с тобой? Ты не заболела?

-- Нет, все хорошо, не волнуйся. Просто я очень плохо спала. Голова болит… -- Мари посмотрела на картину. Изображенный на ней человек опять СИДЕЛ за деревом…

--Милая, оставайся сегодня дома. Отдохни, дорогая.

Алекс нежно поцеловал ее в губы и ушел.

«Почему я не рассказала все мужу? -- крутилось в голове Мари. – Нет, нельзя, он мне не поверит. Он решит, что у меня шизофрения… Что делать?».

В спальню без Алекса  Мари решила не заходить.

Сидя в гостиной, Мари включила телевизор. Перещелкивая каналы, она поняла, что не может сосредоточиться ни на одной программе. Все ее мысли были о картине.

-- Мария… Мария… Приди ко мне!

Девушка закрыла уши руками. Опять. Опять этот шепот!

Внезапно по всей квартире стал распространяться странный запах. Мари встала и осторожно направилась в спальню. Запах шел именно оттуда. Приоткрыв дверь, на пороге комнаты она увидела странную лужу зеленоватого цвета…

Все. Больше не могу оставаться одна.  Сейчас же звоню подруге…

***

С Натали Мари была знакома еще со времен школы, и когда девушка позвонила подруге и взволнованным голосом стала нести какую-то чушь, Натали, не раздумывая, бросила все дела  и поехала к подруге.

-- Ты это.. ничего не употребляла… ну… типа… наркотики или что-нибудь в этом роде? – неловко спросила Натали.

-- Как ты могла такое подумать! Вот теперь ты понимаешь, почему я не могу рассказать об этом даже Алексу! Ты,  и то..

-- Нет-нет, успокойся, просто все это так странно… Пойдем в спальню,  покажешь мне эту злосчастную картину, хотя мне и так уже как-то жутковато.

Открыв дверь спальни, Натали стала подергивать носом. В комнате было очень сыро. На пороге была разлита какая-то вязкая вонючая жидкость грязно-зеленого цвета.

-- Что это за гадость? И что у вас с отоплением? Сыро как-то…

-- С отоплением у нас все в порядке! Ты поняла теперь, о чем я говорю? Это ОНА – КАРТИНА!

Натали, нервно посмеиваясь, подошла вплотную к пейзажу.

-- Ничего особенного. И как ты могла на ней остановиться?

-- Я и сама не знаю. И почему не отказалась  от подарка – тоже не знаю. Я вообще ничего уже не знаю! А теперь посмотри на этого человека. Видишь? Он СИДИТ возле дерева и ЛИЦА ЕГО МЫ НЕ ВИДИМ!

-- Ну да, не видим. А ночью, когда ты рассматривала картину, он точно стоял, и ты видела его лицо?

-- Да. Я в этом уверена. И на руке у меня были капли воды, гнилой воды, когда я дотронулась до картины. Ты это понимаешь? – почти в истерике простонала Мари.

-- Успокойся. Если ты не можешь ночью разбудить своего Алекса и боишься здесь спать, то мой тебе совет – давай мы с тобой сейчас же ее снимем и… выкинем…  Я сама это сделаю!

Как только Натали дотянулась до картины и попыталась снять ее с крючка, у нее резко закружилась голова.  По всей комнате еще больше разнесся  запах гнили. Было такое чувство, что девушки сами стоят на берегу озера, которое вот-вот превратится в болото от изобилия гнилых зарослей. Запах был так силен, что вызывал рвотные позывы.

-- Что это?!! Чертова картина,  все равно сниму ее! – и Натали резко дернула картину вниз. В этот момент тяжелый металлический крючок отскочил и ударил девушку прямо в лоб, ударил с такой силой, что у Натали потемнело в глазах...

Облокотившись о стенку, Натали посмотрела вниз. У ее ног лежала картина.

-- Мари… Эта картина… Она не хотела, чтобы я ее срывала…Посмотри, что это?

Девушки нависли над полотном. Картина поменяла свой цвет. Она была намного темнее, чем в тот момент, когда висела на стене. Она была почти черная, зеленые и грязно-желтые цвета в ней  просматривались с трудом. ПЕРЕД ДЕРЕВОМ СТОЯЛ человек, лицо его пристально смотрело на девушек. Это было очень страшное лицо. В нем было столько муки, ненависти и озлобленности одновременно, что девушки на миг замерли.

-- Он смотрит на нас, -- прошептала Натали.

Мари осторожно взяла картину в руки и прислонила к стене. Мужчина по-прежнему смотрел на них.

По комнате пронеслась струя холодного воздуха.  Прямо c полотна на пол стала вытекать какая-то мутная зеленая  жижа, похожая на болотную воду и тину, тот участок стены, на котором висела картина, приобрел зелено-серый цвет, со стены свисало что-то, напоминающее водоросли…

Подруги пулей вылетели из квартиры…

 ***

Алекс вошел в дом вместе с женой. Натали они посадили в такси и отправили домой – она ни за что  не решалась больше заходить в их ужасный дом.

В  голове Алекса не укладывалось,  что за ерунду навыдумывали девушки!

Войдя в спальню, он оцепенел:  почти весь пол был залит какой-то грязной зловонной жижей,  стена напротив их кровати покрылась мокрым мхом, кровать имела такой вид, как-будто ее вымочили в болоте, ее деревянные части  подавали первые  признаки гниения… Запах гниения был повсюду… Взгляд Алекса остановился на картине… Прямо на краю картины СТОЯЛ человек и  смотрел на него глазами, полными злобы и ненависти. Что это?! Алекс был уверен, что когда они картину покупали, человек СИДЕЛ за большим деревом! Мало того, он был раньше почти не виден!

-- Все, хватит с нас этой чертовщины! Мари, в спальню не заходить! Я эту картину выброшу. Прямо сейчас! Я за пакетом, утрамбую ее туда и спалю к чертовой матери!

***

Мари тихо сидела на кухне, не в силах больше ни о чем думать.

-- Мария-Тереза…. Мария… Милая… Иди ко мне… Мне так плохо без тебя…

«Ну вот, опять этот голос…»

-- Мария…

Словно загипнотизированная, девушка медленными шагами пошла в сторону спальни.

-- Мария-Тереза.. Дай мне свою руку, я так люблю тебя…

Голова Мари закружилась, перед глазами все поплыло:

-- Гай? Милый Гай… Я иду к тебе…

Раздался страшный гром. В одну секунду пламя охватило всю квартиру…

***

 В 2010 году  в Париже, в одной из частных картинных галерей,   была выставлена картина, которую посетители как-то странно обходили стороной. На ней был изображен хмурый осенний пейзаж – на берегу темного озера, возле огромного дерева, сидели два человека – мужчина с какой-то странной улыбкой, это была даже  не улыбка, а, скорее всего, злорадостный оскал,  и женщина, в глазах которой читались безысходность и отчаяние.

-- А теперь обратите внимание на эту картину, -- сказал посетителям хозяин галереи, полный высокий господин импозантного вида с аккуратно подстриженной черной бородкой и  усами. – Эта картина не совсем обычна. Но необычна она ни тем, что на ней изображено. Необычна сама история этой картины…

Картина дня

наверх