На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Время узнать правду!

7 483 подписчика

Свежие комментарии

  • Алексей
    Удачи хлопцам! Господи сохрани им жизни!Мощный прорыв ВС ...
  • Александр Бабин
    Странно--что до сих пор они не обвинили в этом РоссиюКатастрофа с мост...
  • dverry garry
    Надо им "помочь".....позвать Петрова и БошироваКатастрофа с мост...

Ведун (глава девятая)

 

 

                                Глава девятая.

       Раз, два, три… Мариша считала удары сердца. Не шевеля губами, не двигая глазами. Только мысли. Даже эмоции могут выдать что-то на экраны датчиков. Четыре, пять, шесть… Наркотик выведен из организма. Нужные вещества для нейтрализации новых доз тело синтезировало и хранит в протеиновых микрокапсулах, в жировых тканях. Семь, восемь, девять… Трудно притворяться спящей. Самое сложное лежать в некрасивой позе. Ведь мы, когда притворяемся, хотим походить на скульптуру, улучшенную версию себя. А спят люди некрасиво. Только любящее сердце наполняет эти неэстетичные позы загадочностью. Десять, одиннадцать, двенадцать… До любящего сердца очень далеко. Давление хочет подскочить от воспоминаний, но нельзя. И собственному сердцу биться чаще нельзя. Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…

       В помещении никого, но это ничего не значит. Данные могут передаваться дистанционно. Теперь самое сложное, определять то, чем ее пичкают. Умение определять вещество изнутри организма, возможно только для женщин. Это было связанно с токсикозом. А еще Маришка переколола себе почти все, что можно и нельзя шарашить по венам.

       Сейчас в нее вогнали лошадиную дозу морфина. Ощущение от него, как будто кувалду обернули пуховой подушкой и врезали по голове. Отходняки от него будут сильными, но без героиновой зависимости, недолгими.

       Помещение находилось на уровне земли или чуть выше. Первый-второй этаж. Ориентация в пространстве уже вернулась и, в принципе, Маришка могла обойтись без зрения. Уединенное место, кругом леса. До ближайшего населенного пункта километр. Одно большое здание в три этажа и пять вспомогательных. Похоже на санаторий, вот только ветер вибрировал на решетках. Так что санаторий был закрытого типа, во всех смыслах.

       Девушка могла определить и людей, но для этого надо сливаться с ними душой, это эмоции, а они сейчас лишние. Она полагалась на слух. В противоположном крыле здания слышалась возня и смех. Рядом тоже кто-то ходил, но молча или перебрасываясь тихими, не разобрать через дверь, фразами.

       Под ней было чистое белье и мягкая кровать. Руки свободны, а от стен не пахло жестокостью и куражом, так что это точно не тюрьма. Все же в воздухе было много боли и страха. В коридоре, за дверью послышались шаркающие шаги. Потом в замке начали ковырять ключом. Зашла, судя по запаху, женщина. От нее пахло накрахмаленной одеждой, ладаном, воском и дешевыми мятными леденцами.

       Поскрипывали колеса, видимо тележки. Маришка прикинула время. Уже можно очнуться. Только не забывать показывать крайнюю слабость, дезориентацию и жажду. Ну и чуть-чуть растерянности не повредит. Она открыла глаза. Полная женщина в белом халате и платке, перебирала на больничной тележке для лекарств, тряпки и губки. Санитарка собралась обмыть девушку. Заботливо проверила воду в тазике на температуру и, отжав тряпку, повернулась к Маришке лицом:

       - Ой, деточка! – всплеснула она руками – Ты уже проснулась? Бедная, как же тебя угораздило?

       - Воды… - слабым голосом прохрипела Маришка, она не притворялась, в горле действительно пересохло.

       - Сейчас голубка, сейчас! – санитарка подхватила с тумбочки детскую пластиковую чашку-непроливайку, потом замерла и настороженно спросила – А ты хулиганить не будешь?

       Маришка демонстрировала полнейшее миролюбие и пацифизм. Санитарка дала ей напиться. Девушка постаралась выпить как можно больше, неизвестно когда удастся напиться вновь. В мозге тревожно звякнуло. Вкусовые рецепторы определили растворенный в воде транквилизатор. Ничего особенно жесткого, но после морфина должно ее уложить опять баиньки. Понятно, едва заметно улыбнулась Маришка, пока иерархи чешут в тонзурах решая, что с ней делать, ведунью лучше держать в сонном состоянии. У нее было только пару минут, потом придется сымитировать сон, иначе они найдут чем ее отключить и возможно навсегда.

       - Где я? – сонно спросила она санитарку.

       - Ой, голубка, - санитарка попалась сердобольная и говорливая – в Просковьевской обители для скорбных духом. Но ты не бойся, тут тебе помогут, у нас отец-настоятель бывший прохфесор, шибко грамотный специалист. Ты отдыхай, вручив душу господу, а я за тебя помолюсь.

       Санитарка и впрямь принялась в полголоса молиться. Искренний верующий человек, она помыслить не могла, что девушку привезли сюда насильно. За каждого из пациентов она переживала и молилась. Радовалась выздоровлению и огорчалась когда больному становилось хуже.

       Маришка имитировала сон, считая удары сердца и раздумывала о том, куда попала. Безумная Просковья, так называли эту психиатрическую больницу. Святые отцы, как оказалось, летят с катушек не реже, чем миряне. Но, чтобы не создавать плохого впечатления, сошедших с ума отправляли в специализированный санаторий в Орловской области. Церковь платила лучшим психиатрам и зачастую добивалась успеха, возвращая скорбных духом собратьев к нормальной жизни. Но поскольку РЭЦ не нужна была реклама в виде безумных слюнявых сановников бродящих по округе, охрана тут была не хуже, чем в тюрьме.

       Ее обман раскроют как только в палату зайдет один из докторов. Этих зубров обмануть нереально. Так что нужно копить силы для рывка. Мысленно извинившись перед доброй санитаркой, Маришка отпила ее энергии. Вадим не любил когда ученики пользовались такими методами, но у него было прямое подключение к энергии планеты, а ситуация была форс-мажорная. Впрочем, калечить здоровье или укорачивать жизнь сердобольной старушке, девушка не стала. Максимум что ей грозило это головная боль и легкая диарея.

Хорошо, что психушка располагалась в лесу. Если ей удастся перемахнуть забор, поймать ведунью в лесу не сможет никто. Санитарка принялась обмывать, спящую, как она думала, девушку губкой. Что-что, а забота о пациенте, в Безумной Просковье была на высшем уровне. Маришка терпела, шевелясь не больше, чем шевелился бы человек в глубоком наркотическом сне. Особенно неприятными были старческие руки в промежности. Хоть санитарка и была опытным работником, а вот то самое, надлежало трогать лишь самой Маришке и Вовчику.

       Санитарка ловко ее ворочала, еще бы, девушка весила пятьдесят два килограмма, не то что толстые монахи и попы. Внезапно Маришка почувствовала, как старушка прилепила ей что-то ниже лопаток. Похоже на пластырь и в самом труднодоступном месте. Ведунья сканировала инородный объект, бабуся оказалась не так проста. От пластыря шло повышенное электромагнитное излучение, проще говоря, это был жучок.

       Видимо побеги все же случались и охрана, чтобы не бегать по лесам за пациентами, украшала всех отцов такими пластырями. Проще, разумеется, ввести подкожный имплантат, но отцы церкви не настолько доверяли технике, чтобы что-то зашивать в собратьях.

       Санитарка закончила свои дела и направилась к выходу. Перед тем как закрыть двери, она посмотрела на ведунью цепким, отнюдь не старческим взглядом. Голикова Татьяна Иосифовна, сорок пять лет проработала в психиатрии. Главврач точно знала, что девочка не спит. Хотя это просто невозможно. Надо будет сделать повторный анализ крови, решила профессор Голикова. Существует шанс, на природную невосприимчивость к опиатам или барбитуратам, но чтобы сразу на несколько, такого она не встречала никогда.

       Если бы Никодим не торопил ее, вздохнула она и закрыла дверь. Из-за этой девочки можно учебники по биохимии человека переписывать. А ему все политика. Татьяна Иосифовна докатила тележку до сестринской и пошла в лабораторию изучать результаты. Профессор тяжело вздыхала, кардинал – мясник. Он вырвет у девчушки что ему нужно и убьет ее. Надо хоть уговорить его высокопреосвященство отдать потом тело для исследований.

       Но пока, улыбнулась психиатр, пока я ей подыграю. Пусть Никодим подождет. Голикова зашла в лабораторию. Лаборантки вежливо, но сдержанно поздоровались, тут же вернувшись к работе. Татьяна Иосифовна исполнительность ценила, а за лизоблюдство могла и с работы турнуть.

       - Машенька, - она грузно села на место заведующей лаборатории, та как раз загружала центрифугу с образцами – готовы анализы новенькой?

       Завлаб, тощая, с широкими костлявыми бедрами и вытянутым лицом старой девы, замялась. Но удивленно приподнятая бровь главврача привела ее в должный трепет.

       - Татьяна Иосифовна, - нервно теребя лацкан халата тонкими узловатыми пальцами, сказала она – мы проверили все три раза. Наверное аппаратура неисправна.

       - Анализы, Машенька. – потребовала профессор. Завлаб покорно отдала ей пачку распечатанных на принтере бумаг.

       Голикова углубилась в просмотр непонятных простому смертному диаграмм, цифр и слов. Впрочем, ей тоже было непонятно. Она еще раз просмотрела листки. В это время одна из лаборанток направилась к выходу.

       - Стоять. – тихо, но властно потребовала главврач. Девушка испуганно замерла. Профессор барабанила пальцами по столу, потом решилась – Кто выходил из лаборатории за последние два часа? – сотрудницы помотали головой – Кто-то заходил? – опять отрицание, профессор пожевала старческими губами и продолжила – Телефоны на стол!

       Все сложили телефоны, опасаясь даже спрашивать что-либо. Они и так понимали, что аппаратура исправна, это пациентка такая. Голикова проверила истории в каждом телефоне. Ни выхода в интернет, ни сообщений, ни звонков. Это хорошо, решила профессор. Стараясь говорить убедительно, а это она умела, старуха объяснила ситуацию сотрудницам:

       - Значит так, девочки. Если вы кому-то разболтаете о том, что сегодня исследовали, я вас в порошок сотру. А потом, до вас доберется инквизиция. Не бутафорские болтуны с телевидения, а настоящая внутренняя безопасность РЭЦ. Вам это понятно?

       Судя по побледневшим лицам, понятно было всем. Голикова собрала все данные об исследовании в контейнер, удалила из компьютера файл, потом порылась в свежих анализах и достала пробирку с кровью другой пациентки, истеричной любовницы одного из святых отцов, которую тут лечили от депрессии и длинного языка.

       - Вот анализ неизвестной из седьмой палаты, уяснили?

       - Да. – за всех ответила завлаб, потом не удержалась и спросила – А она кто вообще такая?

       - Человек... наверное… - тихо проговорила профессор Голикова – В любом случае, держите рты на замке, она у нас не задержится. 

Картина дня

наверх