Вдруг младший брат старшего как пихнёт в бок:
— Глянь!
Тот посмотрел и не поверил глазам: в самой большой скорлупке сидит девочка в белой сорочке, да какая пригожая! Волосы светлые, как лён, кудрявые, глаза голубые. Опустила белые ручки в воду, плещется и тихонько поёт:
— Меня мати породила, некрещёной схоронила! Меня мати породила, некрещёной схоронила!
— Как тебя зовут? — громко спросил старший брат.
— Сама не знаю! — ответила девочка, грустно улыбаясь.
— И я не знаю! И я! — раздалось множество голосов, и братья увидели, что теперь в каждой скорлупке сидит маленькая девочка.
В этот миг ветер подул. Белые скорлупки быстро-быстро понеслись по течению, скрылись за поворотом реки. Облака затянуло солнце, и братьям отчего-то стало так жутко, так страшно в лесу! Подхватили они свои туески и бросились в сторону дома.
Рассказали братья родителям, что с ними было, и старая бабушка поведала детям, что видели они мавок — маленьких русалок. Нельзя бросать в воду яичные скорлупки — тотчас соберутся мавки, устроят себе кораблики и будут на них плавать.
Расскажу историю, которую поведал мне один парень из Волгоградской области, поселок Степной. Пошел он как-то брату ужин относить (тот в степи овец пас). С собой взял двух собак породы лайка. Собаки дорогие, породистые, на медведя натасканные. Идет он вдоль домов, вечер уже, стемнело. И тут замечает, как с крыши какого-то дома два комочка скатываются. Парень подумал, что это кошки, идет дальше, но тут собаки скулить начали. Парень обернулся и видит — за ним две высокие тени с рожками бегут! Собаки истерично лаять начали, а он побежал, как олимпийцы не бегают. Добежал до бытовки брата и давай в дверь ломиться. Когда брат дверь открыл, всё ему рассказал. Брат поначалу не поверил и стал ругаться: «Где собак потерял?! Отец голову оторвет! Иди, ищи!». И дверь открыл, и тут же в бытовку со скоростью самолета забежали собаки — те, которые медведей не боятся. Забились под лавки и начали, как щенки, скулить и на дверь коситься. Брат собак хорошо знал, так что тут уже поверил.
Раньше я с родителями жил в старом двухэтажном многоквартирном доме странной планировки. В соседней квартире жил запойный дядя Семён со своей умственно отсталой двоюродной сестрой.
Моя кровать стояла как раз у стены, разделяющей наши квартиры. Когда я был маленьким, по ночам сильно пугался странных звуков оттуда. Как будто кто-то медленно ползает по стене с той стороны сверху вниз, снизу вверх, царапая её когтями. Ещё были звуки, похожие на шум катающихся по фанере банок или бутылок, ну и всякие мелкие стуки-шорохи.
Когда я немного подрос, то перестал бояться этих звуков, так как стало ясно, что там живет не НЕХ из потустороннего мира, а вполне реальные алкоголики, и ничто не мешает бухому человеку катать бутылки и шуршать по стенам до самого утра. Тем более, я уже успел побывать в их квартире и посмотреть на ту самую стену с обратной стороны. Стена как стена. Облезлая и грязная, но вполне обыкновенная.
Я давно уже живу в другом городе. Но вот недавно приехал навестить знакомых, и вечером зашел в свой старый двор, захотелось вспомнить детство. Сел на лавочку напротив общежития и начал путешествовать взглядом по окнам второго этажа, слева направо, на ходу вспоминая, как выглядели комнатки знакомых жильцов. Я как бы визуализировал трехмерный вид квартир, «просвечивая» стены дома. Когда я дошел до самого последнего окна справа, то понял, что что-то не так и моя трехмерная модель не сходится. Я снова начал с крайнего левого окошка и проговаривал про себя: «Так, здесь жил такой-то, здесь такой-то, тут тот-то, а вот наша кухня, вот наша комната, вот комната алкашей... стоп!» Я понял, что окон ровно на одно больше, чем должно быть!
Во всех окнах горел свет. Во всех, кроме этого. Да, именно так. Десять лет назад я спал рядом с тёмной комнатой без дверей, в которой шуршали неведомые твари. Три метра отделяли меня от квартиры алкашей. Три метра неизвестности.
Отец родился и вырос на Алтае, в небольшом городке. Во время описываемых событий ему было лет 13-14. Одному из его друзей нужно было сдать зачет. Учительница пригласила папиного друга к себе домой, так как у нее самой тяжело болела бабушка, и на работу она не ходила. После зачета ребята хотели поехать купаться, поэтому пошли к учительнице втроем.
Когда они пришли, женщина попросила перенести зачет — её бабушке стало плохо, они ждали «скорую». Друзья решили, не откладывая, ехать на реку, которая была в часе пути от дома учительницы. Приехав, они побросали велики и спустились к воде.
Тут один из них показал наверх — над ними, на высоком берегу, у сосен, отдуваясь, пыхтя и сопя скакала старуха. Она подскакивала, махала руками, задирала ноги, вертелась, приседала (и все это в полной тишине, как-будто звук выключили). Дети припустили обратно к велосипедам. Когда уже заскочили на них, папа обернулся и узнал в бабке больную бабушку молодой учительницы. Она все также вертелась и скакала в тишине, только улыбалась...
Когда они вернулись в город, учительница сидела на лавочке около дома и плакала — бабушку увезли, она умерла.
Во время обеденного перерыва в шахте наверх никто не вылезает. Обедают там же. И вот один шахтер после обеда прикорнул и заснул. Те, кто с ним работали в одной смене, должны были после окончания перерыва его разбудить — таков был уговор. Но они куда-то запропастились на несколько минут. Проснулся мужик от того, что кто-то его кусает за палец. Не до крови, но очень неприятно. И спать не дает. Открывает глаза — крыса!
Он ее отогнал с помощью рук и матерных слов. Только снова закрыл глаза — опять кусает, зараза. Он и кидался в нее породой, и чего только не делал — не отстает. Плюнул, поднялся и погнался за ней по штреку. Через полминуты там, где он лежал, все завалило. Обрушилось перекрытие.
После этого случая каждый раз, когда мужик приходит на работу и обедает, к нему подходит крыса, та самая. Он отрывает часть своего «тормозка» и дает ей. Сидят вместе, едят. Поедят и крыса уходит. И так каждый раз.
Откуда она узнает, когда у него следующая смена, никто понять не может...
В деревне учитель был. И в бане он после всех мылся, чтобы не так жарко было. Сначала мужики помоются, потом бабы, а потом и учитель. Говорят ему мужики: «Не надо, учитель, в третьем пару мыться, беда будет». А он: «Предрассудки!».
Как-то раз и пошёл он — сначала мужики помылись, потом бабы, а потом и учитель пошёл. Стал он мыться, и вдруг — раз! — дверь сама открылась. Он дверь покрепче притворил, думает: «Я из ковшика водичку на камешки плеснул, пар поднялся, воздух расширился, дверь и отворилась. Физика».
Моется дальше. Вдруг — бах! — дверь опять распахнулась. «Э, — думает учитель, — это мужики веревочку к двери привязали, из-за кустов дергают, пугают так». Дверцу прикрыл, крючочек набросил.
Только начал снова мыться, дверь опять — шасть! — нараспашку. Он к двери. Стал призакрывать. А в щель голова лошадиная просунулась. Белая. Зубы оскалила. Ржёт: «А, учитель, каково в третьем пару мыться?». Он дверь настежь — никого! И ни жив ни мертв, как есть голый, как сиганет к дому! Бежит, оглянуться боится, а сзади — топот, топот! И дышит кто-то в спину: ху-ху-ху! Насилу в избу вбежал, дверь захлопнул, дрожит...
Вот тебе и предрассудки!
Решили как-то мы с девчонками сходить на кладбище навестить своих родных, знакомых, цветочки положить. Прошлись по всем могилам, всех вспомнили. Когда уже заканчивали, Ирине, моей подруге, захотелось навестить могилу еще одного друга (я его не знала) и положить цветы на могилку. Но, как выяснилось, Ирина точно не знала место его захоронения, только имела приблизительное представление, в какой стороне кладбища находится его могила. Дело было днем, светило солнышко, ничего страшного не было, и поэтому подруга решила пойти поискать могилу одна, а мы остались ждать её у выхода.
Минут через десять Ирина прибежала к нам из глубины кладбища. Глаза большие, всю трясет, сказать ничего не может... Кое-как рассказала, что увидела. Значит, идет Ирина, таблички читает, ищет могилу знакомого, под ноги не смотрит. Вдруг обо что-то спотыкается, опускает глаза и видит такую картину: вырытая могила, а внутри валяется мужик в неестественной позе. Подруга испытала шок и рванула к нам...
Как позже выяснилось, там выкапывали кому-то могилу, а могильщик нажрался водки и уснул прямо в вырытой могиле. Позже Ирина сама над собой смеялась, хотя в тот момент, говорит, ей было не до смеха. У страха глаза велики.
Это случилось, когда мне было 13 лет. Стояло лето, и я целый день играл на улице. Вернулся домой поздно — в 11 часов вечера, поужинал и лег спать. Проснулся где-то под утро. Так вот, у меня была привычка при пробуждении свешивать руку на пол с кровати, и в тот раз я тоже так сделал... почувствовал, как моя рука ткнулась во что-то пушистое. Сначала я подумал, что это моя собака моя, начал её гладить и почувствовал тепло. Вариант, что это какая-то плюшевая игрушка, сразу отпал. Затем я услышал странное хлюпанье, совсем не похожее на звуки, издаваемые собакой, и вспомнил, что мой отец вчера увез собаку на дачу. Других пушистых зверей у нас дома не было... Я вмиг вылетел из комнаты к родителям. Они, естественно, мне не поверили, но я все же переночевал у них в комнате. Наутро заглянул в комнату и ничего такого пушистого, чего я мог бы тогда коснуться, не обнаружил. До сих пор не могу понять, что это было.
Свежие комментарии