I
На излете июля я вынул из почтового ящика рекламный буклет. Умельцы из концерна Homo-exclusive обещали на земле рай. Ключевая роль отводилась новому прибору под названием «М-Корректор». Сердцем прибора был талейдоскоп. Визуальные образы заимствовались у одних объектов и могли быть легко приложены к другим.
Если честно, я так и не понял туманных объяснений, занимавших половину буклета. Но перспективы… Перспективы ошеломляли.
Приговор неидеальной внешности! Победа над морщинами, целлюлитом и конопушками! Да что там целлюлит! Победа над старостью! Пышные похороны для косметологии и пластической хирургии! Как утверждал Homo-exclusive, мы находились у дверей Века Гармонии и Тотального Взаимопонимания. Красота уже готова была постучать в каждый отдельный дом, чтобы, наконец, спасти весь мир в целом.
Посетив ближайший офис Homo-exclusive, я дал себя уговорить восторженному юноше в сером костюме. При регулярном, ежедневном использовании девайса в течение полугода, можно было рассчитывать на полное преображение.
Выходило, что если приступить к делу в ближайшую декаду, то ко Дню Влюбленных моя Лика из увядающей и часто зудящей мегеры превратится в идеальную спутницу жизни.
Конечно, я тотчас совершил покупку.
II
Первой поправкой в образе моей половины стала прическа светленькой девушки, выгуливавшей грустного шарпея вдоль аллеи роз. Мальчишеская стрижка, от которой у меня всегда что-то горячо сжималось в паху. Я представил себе Лику с такой стрижкой, и у меня зачастил пульс.
Фигура у жены в целом была достойная. Но несколько жировых складок на боках и все более тяжелеющие бедра требовали вмешательства. Корректор пожужжал и обнаружил неоспоримые достоинства у продавщицы бананов на углу Верхненольной и Малого Каретного ряда, а, слизав все видимые выпуклости и впадинки, радостно замигал зеленым светодиодом.
Дома я с порога продемонстрировал Лике «фотоаппарат нового типа». Навел на нее жадную линзу и попросил улыбнуться. Жена нехотя растянула губы.
Я заглянул в «окно» корректора и обалдел. Внутри была мечта. Стоило лишь нажать кнопку. Если это не банальная разводка, я стану самым счастливым человеком в мире. И плевать, что таких счастливцев скоро можно будет грести лопатой.
Я переключил прибор в режим «выгрузки» и принял самый беззаботный вид.
– Дорогая, если бы у тебя была машина желаний, чего бы ты пожелала?
Лика недобро взглянула на меня. Она никогда не любила подобные игры.
– Уехать к морю. Лежать на песке и ни о чем не думать. Греться на солнышке и иногда плавать в прозрачной воде.
– Ну, это проще пареной репы. А ты не хотела бы через свою внешность радикально изменить свою, то есть нашу жизнь?
– Что-то ты темнишь, – с подозрением сказала Лика. – Ну-ка колись!
– Хочу помочь тебе превратиться в леди Совершенство. Всегда ведь можно, так сказать, раздвинуть горизонты.
Она мягко, но уверенно ухватила меня за мочку уха.
– Вообразил себя Пигмалионом?
Я вывернулся и прицельно чмокнул ее в щеку.
– Результат тебе понравится, гарантирую!
III
Меня разбудил истошный вопль, донесшийся из ванной. Обнаженная Лика придирчиво рассматривала в зеркале свое отражение. Я сглотнул слюну вожделения и с самым невинным видом стал наблюдать. Жена перехватила мой взгляд.
– И как это понимать?
– Машина желаний. Ты, кажется, была не против?
Она медленно огладила ладонями упругие атласные бедра. Разумеется, это были бедра девушки, торгующей бананами в Малом Каретном ряду.
– Ну, допустим, – сказала Лика. – Но можно было хотя бы посоветоваться?
– Выглядишь сногсшибательно! – заверил я. – Все мужики на работе будут в отпаде. А бабье обзавидуется и хором примет цианид.
– Да меня на работе не узнают, – с сомнением произнесла Лика. – Еще и не пропустят… – она растерянно взглянула на свое отражение.
Черт! Об этом я не подумал. В нашем забюрократизированном обществе, улучшения внешности ведут к несовпадению с фотографией в паспорте, отмене привилегий и т.д. Ну, паспорт, допустим, все равно скоро менять, а вот служебное удостоверение... У них же там шмон на всех этажах. Н-да, несладко придется моей ненаглядной. Но древние ведь как говорили? Хочешь быть красивой, следи, чтобы алтарь никогда не остывал.
– Позвони Зинаиде, – нашелся я, – пускай встретит тебя у входа. Заодно и опробуешь на ней свой новый облик.
К моему удивлению, Лика не стала спорить, а, накинув банный халат, набрала ее номер телефона.
А у меня в душе били литавры – не обманули рекламщики! В кои-то веки – не обманули!
IV
Во второй половине дня в кармане загудел мобильник, и Лика запоздало поведала, что ей срочно нужно обновить гардероб. Старая юбка болтается так, что легко можно из нее выпасть, не расстегивая молнии.
– Такое чувство, будто сместился центр тяжести, шаги стали шире, а походка... пожалуй, что и грациознее, – сказала она растерянно.
– Это же чудесно! А как ты там… вообще?
– Меня все ненавидят! – пожаловалась Лика.
– Ожидаемо, – сказал я. – Вот только гордости и превосходства в голосе маловато.
– Шутишь? – Лика всхлипнула и дала отбой.
Я заехал за ней после работы и увидел прилипших изнутри к окнам сотрудников. Реальность менялась, и даже быстрее, чем я рассчитывал.
Мы прошлись по лучшим бутикам города. Кружевное белье нескромных форм и расцветок, легкие летние сарафаны, платья в строгом и фривольном стилях, пара деловых костюмов, обувь, клатчи с вложенными маникюрными принадлежностями, визитницами и портмоне для банковских карт. Все было приобретено с должным размахом и мерой вкуса. Я потратил целое состояние.
Даже не знаю, чему Лика радовалась больше – переменам в своей внешности или обновкам.
Ужин я заказал в ресторане с французской кухней и, пока служба доставки раскачивалась, слегка подкорректировал Лике губы и брови.
Мы ели устриц и запивали их легким сухим вином. Потом любили друг дружку на полу в гостиной и пьянели от хрустального звона в ушах – наверное, именно с таким звуком рождаются новые вселенные.
Корректор я оставил на ночь у изголовья кровати – для закрепления результатов.
V
Через три дня Лику уволили. На мой недоуменный вопрос, она с ненавистью произнесла длинную фразу, в которой приличными были только слова: «Этот липкий вонючий козел…»
Я понял, что она имела в виду своего начальника, но даже не расстроился. Да с такими ногами ее с руками оторвут в любой, даже самой крутой корпорации!
Мы отметили это событие походом в «Гранд оперá» и ночью изысканной любви под открытым небом.
Целую неделю Лика составляла список изменений своей внешности, и как только он был готов, я отправился на поиск подходящих натур. Бюст, плечи и шея никаких затруднений не вызвали, а вот идеальные лодыжки отыскались с трудом. Кроме того, я удлинил Лике пальцы на руках и рихтанул коленные чашечки. Изменил скучновато-прямой нос на задорный и чуть вздернутый. Присовокупил обаятельные ямочки на щеках и слегка сгладил подбородок. Ее лицо стало гораздо женственнее, наполнилось неуходящей иронией, затронувшей и уголки глаз. Кожу мы немного осветлили, а на шею я тайком пристроил жгучую «мушку».
Никогда еще я не чувствовал себя таким самцом. Я не мог смотреть на жену, не испытывая животного вожделения. Ловя мои взгляды, она заливисто смеялась и краснела как школьница.
Вместо полугода мы уложились в два с половиной месяца, реализовав все тридцать два пожелания. Оставалось надеяться, что реальность не треснет по швам и карета не превратится в тыкву.
VI
Октябрь выдался дождливый. Осень тому причиной или что, но восторгов у меня поубавилось. Я уже не целовал Лику взахлеб под дождем, и мы уже не убегали, смеясь, из гостей, спеша в свою спальню. Однажды за ужином она обронила:
– Почему ты все время горбишься? Надо следить за осанкой, дорогой! Ты ведь не хочешь, чтобы твое невнимание к себе компрометировало меня?
Я заподозрил неладное и сразу после ужина полез в секретный ящик стола. Корректора не оказалось на месте. Я тотчас позвал Лику.
– Я тут подумала, – заметила она с легкой гримасой, – я ведь тоже могу помочь тебе стать идеальным.
VII
Моя фигура, конечно, всегда была далека от канонов красоты, но за несколько сеансов я превратился в Давида работы Микеланжело. Обретенное совершенство привело меня в ужас. Я никогда, слышите, никогда не хотел быть мелкокучерявым «качком»!
Я перепрятывал корректор несчетное количество раз. Но идея переделки спутника жизни безмерно увлекла мою супругу, и Лика всегда его находила. Похоже, с изменением внешности в мозгах у нее тоже что-то сдвинулось. Она стала понимать меня с полувзгляда. Иногда мне казалось, что она читает все мои мысли. Или это я стал слишком громко думать?
Кстати, моя мужская стать меня тоже вполне устраивала! Однако у Лики на этот счет имелось особое мнение. Она недвусмысленно дала мне понять, какая часть моего тела нуждается в увеличении. И, не моргнув глазом, предъявила фото образца. Надеюсь, что она нашла его в интернете.
Я разозлился, но сделал вид, что мне приятна такая ее забота.
Лика перенесла свои эксперименты на темное время суток. По утрам, проснувшись и едва продрав глаза, я бежал к зеркалу, испытывая страх перед встречей со своим новым отражением. В канун Нового года я обнаружил в зеркале лицо мавра и понял, что с меня довольно.
Проклятый Homo-exclusive!
VIII
Я перестал смотреться в зеркало. Мне хотелось лишь одного - вернуть свое лицо и вновь почувствовать себя прежним! Не может быть, чтобы в приборе отсутствовала кнопка сброса настроек и возврата к привычной реальности! Однако мои поиски ни к чему не привели – инструкцию Лика предусмотрительно спрятала или уничтожила.
В поисках телефонов компании-изготовителя я развернул еженедельную газету и наткнулся на рекламный блок. В нем нахваливалась очередная новинка от Homo-exclusive – «Эмо-фиксатор». Там же объяснялось, как с его помощью можно скорректировать эмоциональное состояние любого человека.
«Избавьте своих близких от ненужных переживаний и чувства тревоги! Добавьте и в свою жизнь эмоционального перца по вкусу!»
Текст был обведен синим маркером.
Я скомкал газету и в отчаянии рухнул на кровать. Ночью, сквозь дрему я слышал, как моя жена что-то шепчет мне на ухо и успокоительно гладит по плечу.
IX
Утром я проснулся с ощущением тотального и всеобъемлющего счастья…
(с)Сергей ФИРСОВ
Свежие комментарии